Есть люди, одаренные какой-то неведомой силой, заставляющей преклоняться перед ними. У таких людей своя жизнь, свои законы. Это кометы, пренебрегающие однообразием планетных орбит, не боящиеся раздробиться на своем пути.
Таким остался в моей памяти Борис Иванович Вронский. Судьба свела меня с ним. После его кончины во мне что-то надломилось, судьба же кружила надо мной, подобно подраненной птице.
Встретился я с Борисом Ивановичем 40 лет назад, когда жизнь казалась мне прекрасной в своей ясности и простоте. Встреча произошла на хушминской перевалочной базе "Пристань" и оставила у меня чувство приятного удивления и ревности к его спутнику. В другой раз мы встретились в Москве, куда мы с Геннадием Плехановым зимой 1960 года приезжали по тунгусским делам. Готовилась большая экспедиция на Тунгуску. Формировалась КСЭ-2. Поездка сблизила нас с Борисом Ивановичем. Он предложил мне поучаствовать вместе с ним в решении некоторых частных задач проблемы Тунгусского метеорита. Я с радостью согласился. Мы оба исповедовали вечную категорию - склонность человека к странствиям.
Во время нашего гостевания в добром и милом семействе Вронских узнали мы, что Борис Иванович заканчивает работу над книгой "По таежным тропам",- воспоминаниями о дикой, неведомой Колыме, где он проработал геологом четверть века. Мечтал он написать вторую книгу о своих странствиях, уже имелось название, и оно, как огонь маяка, освещало ему будущие сюжеты.
Внешность Бориса Ивановича была оригинальна. Большая лысая голова, смуглое лицо оживлялось веселым прищуром чуть навыкате серых глаз. Когда он бывал сердит, его лицо приобретало хищное выражение. Любившие его геологи на Колыме прозвали его "Акулой", и он, вспоминая об этом, грустно улыбался. Геологи уважали его за талант организатора и ученого, за тонкий ум, за доброе и отзывчивое сердце, за строгий командирский голос. Главному геологу Колымы полагалось быть сердитым и сильным, как силен капитан, которому некому передать управление...
Выйдя на пенсию, он обретает "второе дыхание". Он мог спокойно сидеть дома. Но ему надо бурю и гром, чтобы восхищаться природой, ему нужны железные реки, чтобы плыть вдоль берега, но вперед; в крови его микробы жить не могли - дохли, кости его были сильны и упруги...
Б.И.Вронский и Ю.Л.Кандыба, 1960 г.
С 1947 года он является корреспондентом Комитета по метеоритам АН СССР по Магаданской области. Связь, однажды установленная с КМЕТом, крепнет. В 1958 году он становится геологом метеоритных экспедиций Академии наук и участвует в первой послевоенной экспедиции АН СССР за Тунгусским метеоритом. На тропе Кулика он находит то, что обязательно должен был встретить - КСЭ. С ней он пишет для себя новую биографию. И вместе с КСЭ заглядывает в Великую Котловину Тунгуски, как в око Земли, чтобы измерить глубину собственной души. Борис Иванович мастерски владел словомю. Он пишет научные статьи по космическому веществу, сферулам и шарикам, отстаивает гипотезу каменного метеорита для объяснения природы тунгусского феномена, публикует книги "По таежным тропам" (записки геолога), "На золотой Колыме", "Тропою Кулика", описывает сюжеты, найденные в тунгусских путешествиях, пережитые им, то странные, то смешные, то страшные, всегда с мягким юмором, присущим его интеллигентной душе, всегда изящные. Его очерки, статьи о Тунгуске печатают столичные и провинциальные журналы... Он никогда не оставался одиноким. Его окружали друзья старые и новые -из КСЭ. Он смеялся над неустроенностью, был равнодушен к обидам и неблагодарностям, утрате жизненных благ, хладнокровно смотрел смерти в лицо.
Он ходил по разным рискованным тропам Колымы, обрел новую походку на нехоженых тропах Тунгуски. Над ним гуляли не только ветры Заполярья, но и ветры романтики, в последние годы - ветры свежие, молодые, несущие голоса КСЭ - людей самой странной профессии в мире. Борис Иванович был терпим к молодым друзьям, близким и дальним. В исследовании проблемы Тунгусского метеорита он, не замечая убегающих лет, катил вместе с КСЭ тяжелый камень все выше...
Ему не надо было бы спешить... Колыма давала о себе знать. Борис Иванович жил по своему закону, установленному им в юности: "Жить, не боясь самой жизни!"
Он ушел от нас неожиданно. Как метеорит, он устремился в космические выси, на встречу с астероидами "Леонид Кулик", "Кринов", "Тунгуска", чтобы с ними обрести бессмертие!
Светлой памяти, наш любимый и незабвенный Борис Иванович!
Вы навсегда остались в большой сердце КСЭ!..