А. П. Бояркина (Томск)
ВКЛАД КОМПЛЕКСНОЙ САМОДЕЯТЕЛЬНОЙ ЭКСПЕДИЦИИ В РЕШЕНИЕ ПРОБЛЕМЫ ТУНГУССКОГО МЕТЕОРИТА
Комплексная самодеятельная экспедиция (КСЭ) как общественная организация существует с 1959 г. Это нигде не зарегистрированный неформальный научный коллектив. Узы, его связывающие, базируются на многолетнем интересе к проблеме Тунгусского метеорита (ТМ). Первоначальное обозначение явления над Тунгусской тайгой в 1908 г. – Тунгусский метеорит, за прошедшее столетие претерпело значительные коллизии, т.к. его метеоритное происхождение не подтверждено, однако в данном случае мы будем пользоваться именно этим термином, как исторически сложившимся. Аналогично, район тунгусской катастрофы мы будем традиционно называть Местом падения ТМ. Титанический труд Леонида Алексеевича Кулика, посвятившего много лет поискам Тунгусского метеорита, не поставил точку в исследованиях этого уникального космического явления. Война унесла его жизнь, а вскоре ушел из жизни и Владимир Иванович Вернадский, опекавший эту работу. Поиски Тунгусского метеорита прекратились почти на 20 лет. Новая волна интереса к Тунгусскому метеориту поднялась в конце 50-х годов, чему способствовала публикация рассказов Александра Казанцева «Взрыв» (1946 г.) и «Гость из Космоса» (1958 г.), в которых он выдвинул смелую гипотезу о том, что ТМ – не что иное, как космический корабль, прилетевший с Марса. К этому времени относится и начало послевоенных исследований ТМ Комитетом по метеоритам. Однако если у экспедиций КМЕТа были свои традиционно научные задачи, то это не совсем удовлетворило романтически настроенные сердца, дрогнувшие в предвкушении космического контакта. В то же время среди томичей нашлись не только те, у кого дрогнуло сердце, но и появилось твердое убеждение, что, территориально находясь в достаточной близости к Месту падения ТМ, просто невозможно не отправиться туда и не сделать все возможное для поисков остатков космического корабля, потерпевшего крушение в тайге междуречья Подкаменной и Нижней Тунгусок. Основное ядро достаточно быстро сложившегося коллектива, готовящего эту экспедицию составили: Плеханов Геннадий – врач-инженер бетатронной лаборатории медицинского института; Васильев Николай – ассистент медицинского института; Первая экспедиция сибиряков на Место падения ТМ состоялась летом 1959 г. в составе 12 человек, в том числе двух девушек. Начальник экспедиции – Геннадий Федорович Плеханов. Как же непросто было ребятам – с огромными рюкзаками, не имевших кроме собственных ног никаких других подсобных средств передвижения, идти по тропе Кулика, к тому времени уже основательно заросшей. Подробнее об этом можно почитать в коллективном дневнике «По следам тунгусской катастрофы» [2] и в книге Г. Плеханова «Тунгусский метеорит. Воспоминания и размышления» [3]. Но все было преодолено, экспедиция состоялась. Ее стали называть Комплексной самодеятельной экспедицией, и она начала счет КСЭ. Начальников и руководителей работ в КСЭ не выбирают и не назначают. Они появляются сами по мере необходимости решения тех или иных задач. Первые КСЭ возглавлял Геннадий Федорович Плеханов. Он же оставался и остается одним из лидеров в последующие годы. С 1964 г., лишь в редкие полевые сезоны уступая это место другим, начальником экспедиций, научным руководителем и душой КСЭ, становится Николай Владимирович Васильев. Будучи ученым крупного масштаба (с 1971 г. он профессор, с 1980 г. – академик РАМН) и прекрасным преподавателем, Н.В. Васильев много лет перед началом каждого полевого сезона ходил по общежитиям, читая лекции студентам о ТМ. После каждой из них – желающих ехать в экспедицию было сверх всякой меры. Были свои лидеры и по каждому из направлений работ. Так, Вильгельм Фаст возглавил работу по картированию вывала леса, Юрий Львов – инициатор оригинальной программы по поискам вещества ТМ в торфе, Нина Фаст за много лет собрала исключительные по значимости и объему данные о серебристых облаках и других оптических явлениях, Лилия Эпиктетова не только организовала и провела целый ряд опросов среди стариков, наблюдавших пролет Тунгусского болида, но собрала воедино и привела в порядок многолетние данные, Александр Фазлиев с коллегами разработал и продолжает наполнять банк данных по ТМ, оформив его в сайт «Тунгусский феномен» (tunguska.tsc.ru). И это далеко не полный перечень лидеров тех или иных направлений работ. И т.к. в КСЭ «инициатива наказуема», то все лидеры, как правило, в первых рядах, выполняющих свою работу. Как по количественному, так и качественному составу экспедиции были различны. По неполным данным самыми многочисленными в район Падения ТМ были КСЭ 1979 г. – 110 человек, 1969 г. – 102 человека, 1978, 1982 и 1988 годов – от 77 до 82 человек. До 1992 г. в составе 16 экспедиций было более 40 участников, из них – в 10 – более 50 человек. Кроме перечисленных выше, в составе экспедиции работало более 20 периферийных отрядов, изучающих фоновые характеристики того или иного параметра ТМ, обследующих иные предполагаемые места падения ТМ или других метеоритов, а также занимающихся опросом очевидцев. В целом же общий список членов КСЭ составил более 1000 человек. Качественный состав КСЭ тоже разнообразен – от известных ученых до исполнителей различных работ, часто достаточно высокой квалификации. Были не только экспедиции. Поиски истины привлекли многих ученых – специалистов разных областей науки, которым по долгу службы была доступна современная вычислительная, измерительная и аналитическая техника. К настоящему времени в числе научных работников, отдавших дать проблеме ТМ, несколько академиков, более 40 докторов наук, более 70 – кандидатов наук по разным специальностям. В экспедицию приезжали люди из разных городов России, перечислить которые нет возможности. В первую очередь – это Томск, Новосибирск, Москва, Красноярск, Омск, Санкт-Петербург, Ташкент, Минск и многие другие. Всегда был велик интерес к ТМ иностранцев, но Ванавара и ее окрестности были для них закрыты. 1989 г. ознаменовался появлением в районе падения первых иностранцев – группы японских ученых. Начиная с 1992 г., т.е. с началом перестройки и существенным подорожанием авиатранспорта, количество российских участников резко сократилось – от 3 до 17 человек. Но зато возросло число иностранцев. За последние 15 лет в составе КСЭ пребывали, как в одиночку, так и целыми, порой внушительными группами, ученые из США, Англии, Дании, Германии и др. Так, в 1999 г. в КСЭ участвовала группа из 25 итальянцев. Организация подобных массовых экспедиций, разумеется, требовала определенных средств. В 1960 г. КСЭ финансировалась Сибирским отделением Академии наук. В 1965 г. при ТГУ была создана внештатная Лаборатория по изучению космического вещества и метеоритов Сибири, которая ежегодно на экспедиционные расходы выделяла условную сумму. Несколько лет небольшие средства выделял НИИ биологии и биофизики при ТГУ. В 1995 г. КСЭ материально поддержало Томское отделение ВАГО. Но все эти годы, если и появлялись у КСЭ какие-нибудь средства, их едва хватало на продовольственные и вертолетные расходы. Проезд участников экспедиции до Ванавары и обратно, а чаще и остальные расходы осуществлялись за счет самих участников. Т.е. в экспедициях ее участники, практически без исключения, не только не получали деньги за работу, но и за участие в ней добровольно платили свои. Следует отметить хорошее содружество КСЭ с Ванаварой. Администрация всегда шла навстречу, во всем помогая и выделяя помещение для перевалочной базы. Лесоохрана охотно оказывала попутные авиационные услуги. Аэропорт организовывал дополнительные рейсы для переброски из Кежмы и Красноярска и обратно большие группы людей. И даже ванаварская столовая до сих пор вспоминается добрым словом. Ее гостеприимные сотрудницы всегда готовы были накормить подешевле и повкуснее одну за другой выходящие из тайги или засидевшиеся в непогоду в Ванаваре группы метеоритчиков, как они нас называли. Бывало и такое – по призыву администрации группы этих метеоритчиков отправлялись на тушение лесных пожаров. В помощи не отказывали и мы. Итак, каждый год по тропе Кулика шли волонтеры, искусанные комарами, пропотевшие от жары или промокшие от затяжных дождей. Шли, часто проклиная тот час, когда им в голову пришла мысль искать ТМ. Но вот что интересно, ведь только немногие были в экспедиции всего один раз, да и то среди них достаточно тех, кто не смог, но мечтает повторить все это вновь. Есть какой-то магнит в этом таежном крае, окутанном тайной. И вот КСЭ-50 уже готовится к очередному походу. 50 лет! В это трудно поверить, даже год за годом листая страницы прожитой жизни. Что же такое КСЭ? Это нигде не зарегистрированная организация, вокруг которой на добровольных началах, без всякой материальной корысти, на много лет объединились, взявшие на себя смелость между собой именоваться космонавтами, тем самым, показывая свою причастность к космическому величию. Однако после полета Юрия Гагарина в Космос устыдились и переименовались в шутливое – космодранцы. Были среди нас и настоящие космонавты – Георгий Гречко (КСЭ-2 и КСЭ-40) и Зигмунд Йен (Германия, КСЭ-42). Но все мы, так или иначе, служили и служим общему делу – разгадке тайны Тунгусского метеорита. И если начиналась КСЭ на романтической волне конца 50-х годов прошлого столетия, то со временем вылилась в своеобразную, не имеющую себе аналогов, общественную организацию, которая сопоставима с многоплановым научно-исследовательским институтом, прекрасно инструментально оснащенным, с огромным размахом полевых работ. Практически с самого начала работ, КСЭ в основу своей деятельности положила прежде всего накопление фактического материала, при этом не связывая себя какой-либо одной гипотезой. Результаты обработки и осмысления этого материала легли на страницы 14 полноценных сборников научных работ в издательствах «Наука» и Томского госуниверситета, 8 научных монографий и популярных книг, изложены на многих научных конференциях в Томске, Красноярске, Новосибирске, Москве, С.-Петербурге, Миассе, Италии и др. В 1962 г. по инициативе Васильева Николая Владимировича создается Комиссия по метеоритам и космической пыли при СО АН СССР во главе с академиком В.С. Соболевым. Но главной рабочей силой ее остается сам Васильев, да и та же КСЭ. Кого же считать членом КСЭ? Только ли тех, кто участвовал в экспедициях? Или и тех, кто, ни разу не порадовав тунгусских комаров, все же внес в проблему ТМ свой вклад? В данном случае, наверное, лучше считать членом КСЭ того, кто сам себя считает таковым. 100-летний юбилей Тунгусского метеорита встречает КСЭ-50 – поредевшая и потерявшая уже многих активных исследователей этой проблемы. Кто-то ушел навечно, кто-то отошел по разным причинам. Зарастает Тунгусская тайга. Но уже собран огромный материал по этой проблеме и он, надеемся, станет основой для тех, кому предстоит разгадать эту загадку. Впрочем, точку рано еще ставить. Ведь и по сей день много желающих еще хоть один разок побывать в этом крае. Ведь у каждого осталось что-то не доделанное, что-то не дослушанное в нескончаемой песне тайги, единственной знающей на сегодняшний день тайну Тунгусского метеорита и пока надежно ее хранящую. Говоря о КСЭ нельзя не поклониться тому, кто многие лета был ее душой и подвижником, и уход которого мы все так остро ощущаем. Николай Владимирович Васильев, прошедший с КСЭ путь от ассистента до академика РАМН, взял на себя этот не простой труд, многие годы оставаясь бессменным ее руководителем до последнего дня своей жизни в 2001 г. Ведь его, с его огромной эрудицией и работоспособностью, умением глубоко и всесторонне вникнуть в проблему, а также научным предвидением, в чем не раз приходилось убеждаться, смело можно назвать специалистом по проблеме Тунгусского метеорита. И, конечно, нам не хватает сейчас его глубокого обзорного доклада. Но, будучи уже тяжело больным, он писал книгу, в которой изложил свое видение этой проблемы, ее «Глобальный сценарий». В заключении своей книги он отметил три принципиально важных момента [1]: «Во-первых, сегодня мы знаем о Тунгусском феномене неизмеримо больше, чем двадцать, тридцать и тем более пятьдесят лет назад. Мы знаем многое, но знаем не все. В-вторых, история изучения Тунгусского События не завершена, и в ней могут быть неожиданные повороты. В третьих, не только фундаментальная, но практическая значимость этой проблемы столь велика, что она безусловно окупит усилия, предпринимаемые для ее решения». Тунгусского метеорита в виде собственно метеоритного тела не найдено. Но проведенные исследования позволили определить основные характеристики этого явления, такие, как энергия и высота взрыва, его тротиловый эквивалент, долю световой энергии в общей сумме энергии, основные параметры взрывной волны и т.д. Не исключено, считает Николай Владимирович, что объем полученной информации уже достаточен для реконструкции полной физической картины явления, но для нее нужен ключ, который еще следует подобрать. А ко времени написания книги, да и к настоящему тоже, можно сказать, что подводить итоги не только окончательный, но и предварительный, еще рано. Существующие гипотезы пока ни одна полностью не укладываются в рамки выявленных последствий. «Пробным камнем» жизнеспособности той или иной концепции является вопрос о веществе Тунгусского космического тела: если это был астероид, то его должно быть несравнимо больше, чем обнаружено, если ядро кометы, то сравнительно мало. Но выявлена элементно-изотопная аномалия в природных объектах района, и она является тем направлением, где весьма вероятны крупные неожиданности. А от расшифровки этой аномалии во многом зависит и понимание экологических последствий, включая ускоренное возобновление леса и предполагаемые генетические эффекты. Другим потенциальным источником неожиданных поворотов в проблеме является углубленное изучение особенностей тонкой векторной картины вывала леса, включая вопрос о структуре энергоактивной зоны и о механизме предполагаемого «рикошета» космического тела или его остатков, уцелевших после взрыва. Третье, как называет его Васильев – «облачко на небосводе Тунгусской проблемы», это геомагнитный эффект Тунгусского взрыва, роль которого в общей феноменологии явления явно недооценена. И, наконец, четвертое – вряд ли можно считать исчерпанным вопрос о причуде «светлых ночей» лета 1908 г. Судя по всему, именно в этих направлениях научного поиска можно ожидать получения наиболее значимых результатов. Но все это Васильев относит к природному происхождению ТМ. И эта его концепция долгие годы была основной в его тунгусском сценарии. Однако в последние годы он все больше стал задумываться о возможности техногенной природы этого явления. И в своей последней книге он обобщил эти свои мысли, считая, что уже давно пора назвать «черта по имени», как он выразился. Он считает, что техногенная версия тунгусского метеорита имеет право на существование, но к рассмотрению ее следует подходить не с пара-научным или мистическим подходом, а только с научных позиций, используя в этих целях весь опыт методологического научного поиска. При разработке необычных, нетрадиционных версий, считает Васильев, должны лидировать исследователи, способные к широкому системному охвату явлений. Именно этот охват и был реализован КСЭ, в рамках которой принцип научной веротерпимости был изначально принят как обязательный и основополагающий, что позволило эффективно сотрудничать представителям самых различных научных направлений. В последние годы Васильев много внимания уделяет астероидной опасности и необходимости создания системы планетарной защиты Земли от космической опасности. Район тайги, опустошенный взрывом ТМ, считает он, представляет с позиций теории катастроф, принципиально новое образование, для обозначения которого нужен новый термин типа биоблемы. Опыт работ в районе падения ТМ можно считать уникальным и использовать в дальнейшем при изучении аналогичных ситуаций. И в конце хочется привести отрывок из стихотворения Н. Минского, которое Николай Владимирович Васильев выбрал в качестве эпиграфа к своей книге: В каких бы образах и где бы средь миров Литература
Демин Дмитрий – аспирант госуниверситета;
Журавлев Виктор – аспирант госуниверситета;
Краснов Виктор – лаборант Политехнического института;
Кувшинников Валерий – студент Политехнического института.
Ни вспыхнул мысли свет, как луч средь облаков,
Какие б существа не жили, –
Но будут рваться вдаль они, подобно нам,
Из праха своего к несбыточным мечтам,
Грустя душой, как мы грустили.
1. Васильев Н.В. Тунгусский метеорит. Космический феномен лета 1908 г. – М.: Русская панорама, 2004.
2. Васильев Н., Демин Д., Ероховец А. и др. По следам Тунгусской катастрофы. – Томск: Томск. книж. изд., 1960.
3. Плеханов Г.Ф Тунгусский метеорит. Воспоминания и размышления. – Томск: изд-во Томск. ун-та, 2000.