(Проблема Тунгусского метеорита в 1980-90-х годах)
Второе издание книги Журавлева и Зигеля "Тунгусское диво" выходит в год 90-летнего юбилея события, которое специалисты астрономии и метеоритики по-прежнему называют "падение Тунгусского метеорита". Со времени выхода первого издания (1994 год) рассказанная авторами история обогатилась новыми поворотами и новыми результатами. Подробное изложение истории научного изучения проблемы с 1987 года, когда авторы закончили работу над книгой, требует создания отдельной книги. Для второго издания оказалось возможным дать лишь сжатый и неполный очерк самых важных событий, происшедших в последние годы уходящего века. Век, начало которого было обозначено грандиозной космической катастрофой 1908 года, оказался веком жестоких войн и революций, и в то же время веком невиданного взлета науки, веком небывалых инженерно-технических достижений человечества. Открывшая его Тунгусская катастрофа оказалась гораздо более гуманной, чем технические достижения цивилизации: в отличие от первой прорывы человеческого разума к высотам технического и социального прогресса потребовали огромных человеческих жертв.
Тунгусский феномен имел не только биологические, геохимические и геологические последствия, но и неожиданный результат, который без сомнений можно записать в актив социального прогресса на нашей планете: стихийное, естественное возникновение коллективов единомышленников, которые без идеологических программ и жертв осуществили в реальной жизни мечту революционеров XX века: " свободный труд свободно собравшихся людей".
Наши жизни, наши судьбы, наши тропы,
Наши песни над таежною рекой -
Отголоски небывалой катастрофы,
Что свершилась над Тунгусскою тайгой...
(В.Черников).
Последние большие научные экспедиции в район Тунгусской катастрофы были проведены в 1988 и 1991 годах. Используя традицию отмечать круглые даты, томский и красноярский филиалы КСЭ провели в Красноярске научную конференцию, после которой более половины ее участников вылетели на Заимку Кулика. В экспедиции 1988 года продолжались исследования следов пожаров, геоботанические исследования болот, биолокационная съемка местности (начатая Красавчиковым и - независимо - Золотовым еще в 1983 году).В экспедиции 1988 года были сделаны новые смелые шаги в поисках вещества исчезнувшего "метеорита" - до сих пор недооцененные даже их авторами.
В 1988 году ученик Ю.А.Львова - геоботаник и болотовед Емельян Ярушкович Мульдияров - сделал важное наблюдение. После того, как было признано, что воронки, в которых Кулик искал метеориты, не относятся к последствиям взрыва космического тела, а сам взрыв произошел на большой высоте, считалось очевидным, что никаких прямых механических воздействий, кроме вывала леса, на поверхность Земли он не оказал. Заключения Шумиловой и Кулика о деформации пластов торфа, изменении уровня и режима Южного болота проверить было уже невозможно. При обследовании небольшого торфяного болота у северо-западного склона горы Острой (по Кулику — Чирвинский) Мульдияров пришел к выводу, что скорее всего, до взрыва Тунгусского объекта этого болота не существовало. На его месте рос лес. Именно над этим местом, которое в КСЭ называли "эпиджон", закончил свое существование гость из космоса. На это место приходятся максимумы таких экзотических аномалий, как мутации сосны, аномалии муравьев, пик аномалии иттербия и некоторых других редкоземельных элементов, здесь же Е.М.Колесников отбирал пробы торфа, в которых им были найдены сдвиги стандартного содержания стабильных изотопов свинца и водорода. Что бы ни говорили скептики, списывая все эти разнородные эффекты на палеовулкан, их более чем достаточно, чтобы заявить, что наиболее вероятное место выпадения вещества Тунгусского космического объекта найдено с большой достоверностью. И это не метеоритное вещество! Тщательное изучение этого района помогло бы найти не только следы этого вещества на атомном уровне, но - кто знает! - возможно и крупные, макроскопические его обломки (те самые куски металла "светлее лезвия ножа"?). Ведь искали их всерьез совсем в других местах! Мульдияров проверял свои предположения еще в нескольких экспедициях -его уверенность в своей правоте только возросла.
Второй важный результат по поискам вещества был получен группой в составе В.О.Красавчикова, В.К.Журавлева, Н.А.Лебедевой под контролем Г.Ф.Плеханова. Красавчиков решил проверить результаты прежних геохимических поисков с помощью известного геологам-специалистам биолокационного "метода резонаторов", или, говоря другими словами - вещественных эталонов. В итоге были названы следующие элементы - претенденты на честь компонент Тунгусского объекта: иттербий (снова!), барий, стронций, тантал, иридий, углерод (в виде графита). Красавчиков также нашел на местности полосовые зоны с несколько повышенным содержанием цинка. По результатам съемки снова были отобраны образцы почвы. С.В.Дозморов в Омске с помощью высокоточной аппаратуры проверил содержание некоторых элементов, в том числе иттербия. Данные биолокационной съемки подтвердились.
Иридий и, может быть, графит можно было включить в актив кометной гипотезы. Один из эталонов Красавчикова — образец углистого хондрита "поддержал" метеоритную версию. Иттербий и тантал лили воду на мельницу "техногенных утопий". И снова - после получения неожиданных результатов их проверка и дальнейшее изучение были приостановлены. Не намеренно - "силою обстоятельств".
В экспедиции 1988 года кандидат химических наук из московского института НИИАЗОТ Галина Сальникова и самый молодой "аксакал" КСЭ, недавно ставший доктором физико-математических наук, Юрий Гришин из Новосибирского Академгородка, споря друг с другом об эффективности разных методов поисков неуловимого вещества Тунгусского тела, совместно выработали новую идею, которая вряд ли пришла бы в голову кабинетным ученым. Идея заключалась в том, что неуловимую пыль нужно искать в трещинах каменных глыб на вершинах вокруг эпицентра взрыва. После первых, не вполне удачных поисков 1988 года в следующем -1989 году Гришин и Сальникова все же нашли то, что сначала "придумали" теоретически. Глубокие и узкие - в несколько миллиметров толщиной трещины, названные авторами идеи "карманами", сохраняли пыль и органические остатки, которые откладывались правильными слоями. В них можно было даже найти пожарные горизонты, а значит, опираясь на результаты пожароведов и достижения программы "Лес", установить хронологию слоев, найти слой 1908 года! Теперь оставалось только провести тщательный элементный анализ содержимого "карманов". Но, как сказано в одной из баллад Дмитрия Демина, "к нам приближался год Лисы, барыш и рента. Настали трудные часы для континента": развал СССР и полоса "бредовых реформ". Теперь никто больше не хотел или не мог делать "бессмысленные даровые анализы".
И все-таки один из участников группы Гришина - химик-аналитик Александр Барский - взялся в этой обстановке организовать изучение примерно десятка проб, взятых в разных местах района катастрофы. Он увез их в свой город - Усть-Каменогорск, и в хорошо оснащенной лаборатории горно-обогатительного комбината провел некоторые анализы. Две пробы дали аномальный результат - они показали на порядок более высокое содержание лантана по сравнению с теми редкоземельными элементами, с которыми имелась возможность сравнения. Где же были отобраны эти пробы? Ответ можно было предсказать - на северо-западном склоне горы Острой, в "эпиджоне"! Успех следовало развивать - в этих пробах должны были быть и другие экзотические (уже известные) аномалии. Но - даже самим авторам открытия было теперь не до него. Барский вскоре уехал насовсем в Израиль, Гришина отправили в длительную командировку в Германию. Для утешения можно было только с ученым видом доказывать, что "в районе палеовулкана возможны любые аномалии" ... Небольшие пакетики с найденными и ненайденными аномалиями до сих пор мирно лежат в комодах и на балконах, дожидаясь нового века и новых энтузиастов.
В 1989,1990 и 1991 годах продолжалась работа отрядов КСЭ, выполнявших программы "Лес" и "Термолюм", велись геоботанические исследования болот. Наталья Аркадьевна Лебедева, старший научный сотрудник Уральского государственного университета, продолжала начатые раньше исследования природных аномалий района. К этому времени была ясно осознана необходимость знания связи микроэлементного состава почв с геологией. С Лебедевой работали ее студенты А. Кокотов и Ю. Михайлов. Более центнера почвы было перемещено в рюкзаках на Пристань, где ветеран проблемы, участник КСЭ-1 Юрий Кандыба растворял этот ценный груз в водах Хушмо, превращая центнеры земли в килограммы шлихов. Минералогический состав этих проб должен был дать ответ на важный вопрос о связи редкоземельных элементов с конкретными минералами района катастрофы.
Новым было появление в "стране Кулика" иностранцев. Раньше север Красноярского края был закрыт даже для зарубежных ученых, и тем более - для туристов. Перестройка изменила ситуацию. Первой в 1989 году прибыла японская "делегация" - группа любителей уфологии, под руководством специалиста по электронике профессора Козо О Коваи. В1990 -1991 годах на Заимке Кулика побывали гости из Европы. Были небольшие группы из Болгарии, Чехии, Франции, Швеции, Германии... Фактически это были экскурсии в экзотическую страну. Большинство их участников смутно представляли себе научную ситуацию в проблеме Тунгусского метеорита и не претендовали на собственные идеи или программы. Некоторые из экскурсантов охотно включались в число участников групп КСЭ и добросовестно работали по их программам, как правило, очень недолго. Участники экспедиций тех лет навсегда запомнили и полюбили одного из "экскурсантов", который приехал в экспедицию 1990 года в качестве телеоператора из Хорватии. Гордон Ледерер не только снимал экзотическую страну и необычную экспедицию, он вникал в суть ведущихся исследований и охотно взялся доставить пробы смолы, взятой из повреждений 1908 года в деревьях, переживших катастрофу, итальянским ученым. Он выполнил эту просьбу группы, с которой работал, и вскоре погиб на посту журналиста в междоусобной войне, охватившей Югославию.
Предварительные анализы этих проб, сделанные в Болонском университете, дали настолько интересные результаты, что в 1991 году на Тунгуску выехал экспедиционный отряд итальянских физиков. Его возглавлял профессор Джузеппе Лонго, друг Николая Васильева. Вместе с участниками КСЭ были отобраны пробы смолы хвойных деревьев в наиболее интересных местах района Тунгусского взрыва. Программа, которая дала нулевой результат в 60-х годах, когда ее пыталась осуществить группа Гришина, теперь оказалась успешной. Использование новейшего электронного микроскопа японского производства, бывшего на вооружении ученых Болонского университета, позволило обнаружить в смоле, выступившей из ран, нанесенных деревьям в июне 1908 года, частицы микронных размеров. Как правило, они имели неправильную форму. Было изучено их распределение по массе и определен элементный состав. Несколько частиц весьма странного состава (Аu, Bi, PbBr, Ca-Ti-Fe, Co-W), исследователи расценили как редкие индустриальные аэрозоли и дальше с ними не работали. Основное внимание они уделили многочисленным частицам, имевшим более привычный для геохимиков состав (Si, Al, Fe, Na, К, Са). Итальянские ученые пришли к выводу, что обнаруженные частицы похожи на остатки распылившегося каменного метеорита. Нельзя исключить и их вулканическое происхождение. Как ни странно, поиск редкоземельных элементов проведен не был. Результаты биолокационных экспериментов, естественно, во внимание не принимались - они были получены "ненаучным методом". Скорее всего, они остались просто неизвестными для европейских аналитиков.
В 1991 году произошло еще одно событие, связанное с поисками космохимической аномалии. К несчастью, оно закончилось трагедией и исследования наметившейся аномалии были прерваны. Н. В. Васильев убедил начальника химической лаборатории в Омске Сергея Владимировича Дозморова провести анализы на содержание лантаноидов в образцах, отобранных в месте, где закончился полет Тунгусского космического объекта, в частности из района максимума иттербиевой аномалии, обнаруженной экспедицией 1966 года. Вскоре Васильев получил от Дозморова взволнованное письмо. Дозморов сообщал первые результаты анализов. Он знал, что в этих пробах другая лаборатория обнаружила какую-то аномалию по редкоземельным элементам, но такого он не ожидал. Во-первых, по некоторым (но не всем!) лантаноидам было обнаружено огромное превышение содержания над фоном. Все тот же загадочный иттербий был рекордсменом: превышение он дал в 800 раз! В сотни раз было превышено содержание европия и тулия. Лантана и церия было больше "всего-то" в два раза. Некоторые же лантаноиды давали отрицательную аномалию - их было меньше, чем обычно. Сенсация заключалась не в том, что в пробах с Тунгуски было повышено содержание редкоземельных элементов, а прежде всего в том, что были грубо нарушены их относительные пропорции, чего в природе не бывает. Редкоземельные элементы всегда встречаются вместе, имеют известные относительные содержания и никогда не образуют самородков. Это относится не только к земным (в том числе вулканическим), но и лунным породам, а также к метеоритам. Эта особенность лантаноидов создает большие трудности при получении в лабораториях чистых редкоземельных металлов. Если результат, полученный Дозморовым, не был каким-то недоразумением, грубой ошибкой, то на Тунгуске, выходит, каким-то образом произошло избирательное обогащение проб почвы некоторыми лантаноидами. Как настоящий ученый, Дозморов не спешил публиковать эту сенсацию. Он настаивал на расширении фронта исследований, предлагал провести более масштабный и тщательный отбор проб на месте обнаруженной аномалии и в контрольных районах. Н.В.Васильев начал подготовку к новой полевой программе. В ней должны были принимать участие С. Кривяков из Томска, В. Красавчиков из Новосибирска, Н. Лебедева из Екатеринбурга и другие надежные, проверенные специалисты КСЭ. Однако, внезапно пришло известие из Омска о смерти Сергея Дозморова. Сообщали, что он случайно отравился в лаборатории. Лебедева срочно выехала в Омск. Выяснилось, что пробы с Тунгуски, хранившиеся в лаборатории, сразу после смерти Дозморова были выброшены, как "не имевшие отношения к тематике лаборатории". Концы найти не удалось. Эта трагическая история несколько напоминала историю с гибелью Мехедова, о которой рассказано в этой книге. Работы по лабораторным исследованиям лантаноидов остановились.
В конце 1991 года, потерпев поражение в холодной войне, прекратил свое существование Советский Союз и начался кризис экономики, науки, образования, культуры. Но регресс, распад, деградация шли все же не так просто, как хотелось победителям. На пути регресса возникало стихийное сопротивление, энергия наступавшего хаоса шла не только на дальнейшее разрушение порядка, часть ее перетекала в небольшие ячейки новых структур, дел и замыслов, которые, формировали зародыши будущего.
Тяжелые удары обрушились на науку и все, что в ней было лишнего, паразитического, искусственно присосавшегося, быстро отпало. Заниматься наукой вдруг стало непрестижно, невыгодно, даже бессмысленно. Но то, что осталось, продолжало жить, приспосабливаясь к новым условиям, используя трудности как трамплин к новым успехам, иногда бессильно протестуя и требуя... И хотя протесты никого не беспокоили, сама живучесть и упорство научных коллективов заставляли считаться с ними как с реальностью.
"Невидимый научный коллектив", называвший себя КСЭ, не исчез. Он, может быть, понес даже меньшие потери по сравнению с престижными институтами, так как и раньше почти ничего не имел. Однако и он почувствовал, что в этом "почти" было много важного. Тяжелый пресс почувствовали на себе и самодеятельные экспедиции, казалось бы далекие от политики и злобы дня. Резкий рост цен на продукты и транспорт делал невозможными массовые экспедиции. Проведение анализов, издание научных трудов, организация конференций и совещаний за счет резервов академических и прикладных институтов стало нереальным, т.к. резервы исчезли. Если раньше средний советский гражданин мог себе позволить поехать за свой счет на поезде или самолете в отпуск в Крым или на Тунгуску, скажем, за 5000 км, то "свободные граждане" России, Казахстана, Украины такой роскоши позволить себе уже не могли.
И все-таки поездки исследователей в район Тунгусской катастрофы продолжались и в эти годы. Активисты КСЭ пытались не только выпросить средства на работу ради потомков, судьба которых теперь мало кого интересовала, но и использовать возможности, которых раньше не было. Председатель Томского отделения ВАГО Г.В. Андреев продолжал большую работу, начатую еще в 80-х годах по установлению контактов с зарубежными астрономами и физиками. Выступая с обзорами и научными докладами на международных конференциях в Европе, он и некоторые другие исследователи Тунгусской проблемы способствовали формированию более правильных представлений у зарубежных коллег о состоянии дел и назревших задачах. В 1992 году на Заимку Кулика прилетела большая группа иностранных ученых - сотрудников университетов и международных астрономических организаций. В отчетах и публикациях это мероприятие, организованное Андреевым и Васильевым, именовалось Третьей международной экспедицией в район Тунгусской катастрофы. В ней были научные работники - преимущественно молодые - из Японии, Германии, Великобритании. США представлял популяризатор науки из Портленда - Рой Голлант, издавший после своего путешествия в Сибирь книжку "День, когда раскололось небо".
Третья международная экспедиция была все же больше масштабной экскурсией, укрепившей контакты КСЭ с зарубежными энтузиастами Тунгусской эпопеи, но имевшей мало чисто научных результатов и следствий. Руководителей многолетних научных программ КСЭ беспокоила новая ситуация. Как ни приятно было встречать зарубежных гостей, открывавших для себя во время экскурсий на Тунгуску истинную ситуацию в эпопее Тунгусского метеорита, это не продвигало решение реальных проблем ее научного изучения. Двухнедельные поездки в тайгу были неэффективными или просто бессмысленными. Попытки сделать что-то реальное в этих условиях давали жалкие результаты. Одной из таких попыток был, например, вылет на Тунгуску нескольких членов КСЭ в 1993 году по маршруту Новосибирск - Заимка Кулика вместе с группой швейцарских туристов на арендованном этой группой вертолете.
Некоторые надежды возлагались и на первое издание книги, которую читатель держит в руках. Считалось, что содержащаяся в ней информация объяснит общественности смысл продолжения работ по изучению Тунгусской катастрофы и привлечет внимание к энтузиастам. Но союз богатых спонсоров, который удалось было "сколотить", быстро распался из-за сложной финансовой ситуации в стране. Лишь благодаря самоотверженности руководителя Новосибирского филиала страховой компании "Восток" и дирекции издательства ЦЭРИС в лице В.И. Мигачева и Е.И. Тимофеевой книга все же вышла в количестве 500 экземпляров в мае 1995 года. Однако чуда не произошло. Кроме комплиментов и положительных рецензий никаких других последствий для КСЭ не было.
В сентябре 1994 года, когда первое издание книги "Тунгусское диво" в муках заканчивало свой выход в свет, несколько участников КСЭ приняли участие в Международной конференции "Защита Земли от опасных космических объектов". Конференция проходила в городе Снежинске на Урале. Финансовый обвал и неудача конверсии военно-промышленного комплекса поставил перед лидерами оборонной промышленности вопросы, о которых еще три года тому назад никто не задумывался: "что делать?", "как выжить?", "куда идти?". Жизнь потребовала от выдающихся интеллектуалов века платы за наивные представления, что "политика не наше дело", что выработку стратегии развития страны и борьбу за будущее можно переложить на правительство...
Те же проблемы, хотя и в менее жесткой форме, возникли и у недавнего "вероятного противника". Американские секретные научные центры с окончанием холодной войны оставались без работы. И вот сверхсекретные города военно-промышленного комплекса распахнули свои ворота и перед иностранцами и перед своими учеными, еще недавно даже не знавшими о их существовании.
Появился интерес к чисто умозрительной проблеме защиты Земли от опасных космических объектов - от астероидов и комет, которые могли вызвать катастрофические последствия при падении на города индустриальной цивилизации. Только что произошло падение кометы Шумейкеров - Леви на Юпитер. Еще лежали в тайге нетронутыми врезавшиеся в почву и стволы деревьев осколки Сихотэ-Алинского метеоритного дождя. И продолжались исследования Тунгусского взрыва, сравнимого по энергии с самыми мощными термоядерными бомбами. Комитет по метеоритам РАН не сумел послать своих представителей на конференцию в Снежинск, хотя она прямо касалась его интересов - в условиях кризиса у Академии наук не нашлось денег на командировки. И представлять метеоритную науку на уральском форуме КМЕТ попросил лидера КСЭ, академика медицинской академии России Н.В. Васильева. Из Новосибирска приехали В.К. Журавлев и Л.Ф. Шикалов, из Томска - В.А. Воробьев. На конференции была организована секция "Тунгусский метеорит". Было приятно впервые за много лет слышать от представителей академической и военной науки заявления о важности расширения, поддержки и даже финансирования исследований проблемы Тунгусского метеорита. Почетный гость конференции, американский профессор Эдвард Теллер, "отец водородной бомбы" и ровесник Тунгусского метеорита, также говорил об актуальности этой проблемы, подчеркнув, что "Тунгусский метеорит успешно изучался в России". Но участники конференции, по мнению делегатов КСЭ, понимали Тунгусскую проблему своеобразно: Тунгусский метеорит представлялся им в виде набора физических величин: масса, плотность, скорость, импульс... Реальные его следы в виде карт вывала, записей самописцев, следов в биосфере были почти неизвестны и не о них шла речь. Вполне серьезно обсуждался как достижение последних лет компьютерный расчет, который в прошедшем году опубликовал американский физик Чайби. Он считал чуть ли не аксиомой, что Тунгусский метеорит был каменным астероидом! История Тунгусской проблемы была совершенно неизвестна на Западе и идеи времен Кулика воспринимались как последнее слово науки. Доклад о геомагнитном эффекте, представлявший обзор публикаций 60-х годов, был воспринят как некая сенсация и вызвал недоверчивую реакцию: "Не может быть", "Разве Иванов не объяснил этот эффект в докторской диссертации?"
Подобно сигналу "SOS" прозвучал доклад В.А. Воробьева "Состояние базы данных о последствиях Тунгусской катастрофы и меры по ее спасению". В нем предлагалось начать работу по перенесению накопленных материалов на современные компьютерные носители информации в виде подходящей геоинформационной системы. Воробьев предложил иерархическую структуру базы данных, отвечающую особенностям Тунгусского феномена как глобального космогеофизического события.
В 1995 году тема защиты Земли обсуждалась на научных конференциях в Петербурге и Москве. Ряд участников московской конференции смогли вылететь в Томск, где конференция была продолжена. (В Томске она проходила в конференц-зале института онкологии - небольшой курьез из серии чудес рыночной эпохи в России). После выполнения программы заседаний участники и гости вылетели в Ванавару и затем - на Заимку. Это была очередная экскурсия, которая произвела большое впечатление на тех из иностранных гостей, которые решились побывать в глубинах Сибири. Одним из результатов дружбы народов, большая заслуга в организации которой принадлежит Г.Андрееву, явилось появление в Солнечной системе малой планеты Тунгуска и еще нескольких "именных" астероидов. В Ванаваре создавались проекты организации научных исследований района взрыва Тунгусского метеорита как части программ по возрождению Эвенкии с участием ЮНЕСКО. Было объявлено об образовании заповедника "Тунгусский", его научным руководителем стал Н.В. Васильев. Однако, пока научная работа в заповеднике зажата в тиски финансовых проблем. Благодаря усилиям руководителей заповедника В.П. Елкина и Н.В. Васильева готовятся лишь стартовые условия для будущих исследований.
В 1995 году в Новосибирском Академгородке академик А.С. Алексеев выступил с инициативой создания компьютерного банка данных по Тунгусской проблеме с выходом в Интернет на базе Вычислительного центра СО РАН (определенную роль в возникновении этого плана сыграла и книга "Тунгусское диво", и решения конференции в Снежинске). После двух неудачных попыток в 1997 году был получен, наконец, небольшой грант Российского фонда фундаментальных исследований на выполнение этой темы. В итоге начинает формироваться распределенная база данных, в настоящий момент соединившая серверы Новосибирска, Томска, Москвы, Болоньи, Портленда. Ее координатором стала активистка КСЭ 90-х годов Екатерина Россовская - переводчица из Красноярска. Начатая работа настоятельно требует расширения и углубления поставленных задач. Но попытки привлечь к ней солидные международные фонды пока оказались безуспешными. Ни фонд Американского географического общества, ни фонд знаменитой фирмы "Дженерал Электрик", ни американские экологические центры не решились вложить средства в "загадку века"...
В 1996 году Дмитрий Демин, один из основателей КСЭ, закончил важный этап обработки каталога вывала, который привел его к неожиданным, сенсационным выводам. Работа по изучению тонкой структуры вывала была начата Деминым в середине 80-х годов. Свои идеи о возможности обнаружения дополнительных эпицентров, замаскированных главным взрывом, Демин обсуждал с томским математиком В. Гольдиным и ташкентским физиком А. Симоновым. Они также вели расчеты в рамках этой идеи. Разработав новый метод анализа картины вывала, Демин обнаружил, что вдоль некоторых направлений ударная волна была несколько сильнее, чем в соседних секторах. То есть в вывале запечатлены кумулятивные эффекты Тунгусского взрыва, которые раньше не были замечены. Но главной новостью было установление того факта, что усиление ударной волны происходило в пространстве регулярно - через каждые 30 градусов. Всего было найдено 12 лучей, вдоль которых на деревья действовал дополнительный напор. Лучи были не сплошными, а состояли из "островков".
Но еще в 1949 году Е.Л. Кринов, обобщая наблюдения, проведенные в экспедициях с вершин сопок, удивлялся визуально наблюдавшемуся эффекту усиления разрушений в некоторых направлениях и использовал совершенно фантастический с точки зрения газодинамики термин - "лучистый характер ударной волны". Конечно, с помощью специальной инженерной конструкции можно создать кумулятивный эффект разлета продуктов взрыва и сформировать лучистый взрыв. Но как это может произойти в природной ледяной глыбе - ядре кометы при взрыве в атмосфере? Результат Демина был, естественно, встречен с недоверием. Критики требовали тщательной проверки расчетного метода, которым он был получен и применения его к взрывам, о которых имелись точные физические данные. Научный сотрудник Института гидродинамики в Новосибирском Академгородке П.А. Фомин в 1988 году начал модельные эксперименты со сложными ударными волнами, надеясь выяснить условия появления кумуляции при взрыве над тайгой. Новый результат может стать толчком к проведению цикла полевых и расчетных работ в следующем веке и обратить внимание ученых на неизвестные свойства больших взрывов.
В 1996 году Б.Ф. Бидюков выступил с инициативой организации специального научно-публицистического журнала, который смог бы объединить рассыпающееся сообщество исследователей проблемы Тунгусского феномена и ускорить обмен информацией. Идея представлялась нереальной в условиях кризиса. Тем не менее, коллектив новосибирских и томских энтузиастов с участием московских и красноярских друзей осуществили эту инициативу. К 1998 году Б. Бидюков, В. Бидюкова, В. Черников и их помощники сумели подготовить девять выпусков журнала "Тунгусский вестник КСЭ". Томский университет взял его под свое крыло, получив сертификат на новое издание. Выпуск собственного журнала, работа над созданием базы данных, подготовка к 90-летнему юбилею Тунгусского события (конференция в Красноярске, экспедиция в район взрыва, поддержанные администрацией края) заметно оживили затухавшую было научную работу над проблемой.
В июле 1996 года в Италии, в знаменитом университете в Болонье состоялся международный семинар "Тунгуска-96". В нем приняла участие представительная делегация российских исследователей проблемы: Васильев, Андреев, Фаст, Несветайло, Гольдин, супруги Колесниковы и другие. Отдельное заседание было посвящено сравнению русских и американских моделей Тунгусского взрыва. На нем обсуждали работы Коробейникова, Стулова и Григоряна, сопоставляя их с расчетами и моделями Секанины из лаборатории реактивного движения в Пасадене и Хиллса из Лос-Аламоса. На конференцию были представлены доклады таких известных физиков и астрономов как Лайн, Шумейкер, Цеплеха, Лонго, Стил... Конференция сыграла большую роль в сближении ученых, интересующихся событием 1908 года. Нельзя сказать, что их контакты раньше были невозможны, но холодная война, противостояние блоков государств их сильно затрудняли, особенно для ученых, работавших в области взрывов, ракетных скоростей, входа аппаратов в атмосферу. Однако анализ Тунгусского феномена не отличался большой глубиной: о многих результатах послевоенного этапа изучения Тунгусского метеорита зарубежные ученые впервые подробно услышали только на этой конференции. Тунгусская проблема в СССР никогда не засекречивалась, но оказалось, что языковой барьер, отсутствие личных встреч играют иногда не менее важную роль, чем официальные запреты. Может быть, в силу этих причин дискуссии стратегического уровня ограничивались в Болонье проблемой вчерашнего дня: "комета или астероид?".
Опыт конференции в Болонье привел сегодняшних молодых лидеров проблемы к выводу о том, что назрела необходимость сосредоточить научные силы на действительно актуальных, обеспеченных научной информацией направлениях, оставив разговоры о каменном метеорите историкам проблемы. Начальник сектора московского института авиационного моторостроения А.Е. Злобин в выпуске "Тунгусского вестника КСЭ" №8 выступил с острой критикой некоторых устаревших представлений. Критикуя математические расчеты Коробейникова, Бронштэна, Чайбы, он напомнил об идеях, высказанных еще в 70-х годах Зигелем и Секаниной. Они настаивали на необходимости считаться в таких расчетах с данными авиационной науки о прочности твердых тел. Введение в расчеты этих данных приводит к совершенно новым выводам. Так, по мнению Андрея Злобина, траектория Астаповича является единственно верной - Тунгусский болид двигался с юга! Вывал в виде бабочки (и, вероятно, сложные очертания зон ожога и пожара) можно объяснить сложной формой источника взрыва. Злобин впервые предложил объяснение непонятной аномалии вывала в виде "подковы" в его южном крыле. Странная аномалия, установленная расчетами Фаста, объясняется маневром Тунгусского объекта перед взрывом. Она указывает на акустические эффекты, характерные для скоростных самолетов на взлете. Эти эффекты хорошо изучены и могут помочь исследователям в реставрации последних минут сложного движения гостя из космоса...
На излете двадцатого века Тунгусская проблема продолжает волновать умы ученых. Она скрывает в себе тайны, до которых пока не может дотянуться наука наших дней. Новые поколения исследователей, идущие на смену ветеранам, берут эту проблему в свои крепкие руки.
В.Журавлев, 1998 г.