Рим! Вечный город! Город пышных зеркальных витрин, неоновых реклам и великолепных фонтанов, куда принято бросать монетку, ибо, по поверию, это сулит новую встречу со столицей Италии. Город немыслимой автомобильной толчеи, железобетонных громад, многоречивых мраморных руин и отшумевшего тысячелетия назад, торжественно молчаливого Колизея. Здесь некогда разгорались кровавые бои гладиаторов. Теперь же бродят восхищенные туристы, а по ночам крадутся бездомные кошки.
Рим — город величайшего в мире собора св. Петра, в котором поместился бы современный стадион и где на полу отмечены размеры крупнейших храмов мира. В этом соборе по ритуалу выносят в кресле на середину папу римского и в радиорепродукторах звучит его бодро-металлический голос. Рим, город традиций Возрождения, город искусства, город передовой индустрии и живого средневековья, город радиозаводов, заводов Фиата и мрачных стен Ватикана с узкими бойницами, вдоль которых прогуливаются папские гвардейцы в опереточных формах: или в треуголках со шпагами, или же в двухцветных арлекинных камзолах.
Вокруг снуют монахи, подпоясанные вервием, гуляют жгучеглазые девушки с голыми коленками и в юбках абажурчиками. Иезуит с бородкой под Иисуса Христа рассуждает со мной о фресках Страшного суда, о статуе Аполлона Бельведерского в музее Ватикана, о нарочито нарушенных скульптором пропорциях, подчеркивающих величие красоты, и... ввертывает словечко о «величии католической империи» с ее четырьмястами миллионами католиков.
Я спросил свободно владеющего русским языком иезуита, где в Риме Площадь цветов.
Он сразу насторожился, опустил жизнелюбивые глаза.
Да, 17 февраля 1600 года над Площадью цветов в Риме стелился дым.
Тошнотворно пахло горелым...
С костра инквизиции отказался сойти великий ученый, дерзкий мыслитель Джордано Бруно. Он не пожелал отречься от своей крамольной, опасной, еретической мысли о множественности населенных миров, о том, что жизнь и разумные существа есть и вне Земли.
— То было время грубых нравов,— вздохнул красавец монах, которому Орден многозначительно поручил оказать советским туристам внимание.— Напрасно Джордано упорствовал. Ведь у него не было никаких фактов для выдвижения его гипотезы.
Иезуит очень начитан. Он может говорить о чем угодно, даже о науке. Ведь перед ним такой пример, как выступление самого папы римского на съезде астрономов в Риме, где гипотеза о разлетающихся галактиках была использована его святейшеством для доказательства акта творения, после которого и «полетели в разные стороны звездные острова».
—Роковая ошибка Джордано Бруно,— продолжает иезуит, поглядывая на окружившую нас толпу туристов,— заключалась в том, что его гипотеза была антинаучной, даже с нашей, современной точки зрения, поскольку не опиралась на известные факты.
Среди туристов оказался аспирант, молодой лысеющий человек атлетического сложения, в очках с тяжелой оправой.
— Позвольте, синьор,— вмешался он в беседу.— Не все гипотезы в науке предлагаются для объяснения уже известных фактов. Гипотезы порой выдвигаются в предвидении обстоятельств, которые следует отыскать и которые иногда отыскиваются.
— Господин ученый мог бы привести пример? — смиренно спросил монах.
— Охотно. Известна ли вам гипотеза о существовании погасших звезд?
Монах утвердительно кивнул головой.
— А ведь она давно превратилась из гипотезы в научный факт. С появлением радиотелескопов были обнаружены невидимые в оптический телескоп погасшие звезды.
— Амен! — сказал монах.— Я знаю, сейчас вы мне напомните, что такая эпохальная теория, как теория относительности Эйнштейна, оттолкнувшись от объяснения известного и неразгаданного опыта Майкельсона, заставила впоследствии ученых искать факты для ее подтверждения или опровержения. Согласитесь, что представления об «антинаучности» меняются. И Эйнштейна его же коллеги в двадцатом веке готовы были символически сжечь на костре. Будем же снисходительными к тем, кто в средние века обуреваем был исступленным служением вере.
—Кстати, эта исступленная вера,— не сдержался аспирант,— строилась на отнюдь не доказанной гипотезе о существовании бога.
Жизнелюбивые глаза сверкнули, красивое лицо стало страдальческим.
— Вера, господин, не гипотеза. Она не нуждается в подтверждении. В своей нерушимой святости она существует не в силу каких-либо доводов, а вопреки любым аргументам.
— Значит, вера,— сказал аспирант,— это — ослепление и предубеждение. Она никогда не может породить научную гипотезу. Ее удел — известный богословский спор: сколько чертей поместятся на острие иголки? А научная гипотеза всегда научна, если она, как первое рабочее предположение, исходила из правильной, материалистической точки зрения. И только гипотеза, выдвинутая с враждебной точки зрения, антинаучна и обречена.
— Костер на Площади цветов давно погас, господа,— примирительно сказал монах.
— Но мысль Джордано горит!..
— Но ведь и в наше время нет прямых доказательств гипотезы о пребывании разумных существ вне Земли,— елейно заметил иезуит, пряча торжествующий взгляд.
— Доказательства?..
Мы все думали о доказательствах, пока возвращались из Рима в поезде, в автобусе, на маленьком пароходике, пока не ступили, наконец, как на кусочек родной земли, на наш теплоход «Победа», который должен был обойти вокруг Европы.
— Жизнерадостный Неаполь несколько отвлек нас от этих размышлений. Он восхищал не только эмалевым небом, привычным по фотографиям контуром Везувия, замком Лукулла, будящим воображение, но и зажатыми в кольца каменных улиц-змей виллами, несметным числом чистых простынь, развешанных на веревках по фасадам едва ли не всех домов, узкими улицами в самом центре города, которые становятся частью бедных квартир, когда открываются двери первых этажей, и особенно непосредственными, приветливыми неаполитанцами...
Не забудутся развалины Помпеи с каменными мостовыми, на которых в течение веков колесницы выбили колеи. Всегда будут вспоминаться отвесные скалы Капри. С них был сброшен один из римских тиранов. Эта казнь была придумана им самим: он сбрасывал со скал Капри своих врагов. Как сновидение, останется в памяти посещение волшебного Голубого грота, в который въезжаешь с моря на лодке, пригибаясь к самому ее дну, а потом, ошеломленный, вдруг чувствуешь, что паришь в голубом пространстве... Голубое сияние заполняет все вокруг: и над тобой и под килем лодки...
И вот мы снова на родной палубе.
Аспирант здорово играет в пинг-понг. Приходится долго ждать, пока его кто-нибудь «выставит» и можно будет опять поговорить.
Нас несколько человек. Мы рвемся задать ему уйму вопросов. Наконец мы завладели им. Говорит он охотно. У него чуть странная привычка смотреть не на собеседников, а вдаль. Его тяжелые очки мы в шутку назвали астрономическими. Так как же? Прав ехидный монах? Доказательств нет? Дым костра инквизиции давно рассеялся, но ведь не мог же он задушить мысль о возможности существования отмеченных «божественным» разумом обитателей иных звездных миров!.. Ведь в науке же теперь считается непреложным, что жизнь во всех ее проявлениях может существовать и вне Земли.
— С этим согласны все прогрессивно мыслящие ученые, — согласился аспирант,— Особенно согласны,— добавил он с улыбкой,— когда речь идет о бесконечно далеких мирах. И он рассказал, что крупный советский ученый-астроном, академик В. Г. Фесенков, по его словам, очень скептически относящийся к существованию жизни на ближних планетах, в своей совместной работе с академиком А. И. Опариным пришел к мысли об обитаемости в нашей Галактике по крайней мере ста пятидесяти тысяч планет. Он считает, что лишь одна звезда из миллиона (!) обладает планетой с условиями, близкими к земным. По Энгельсу, жизнь там должна была возникнуть и неуклонно развиваться, пока не увенчается племенем разумных, через которых природа познает себя. Не говоря уже о том, что звездных островов, подобных нашей Галактике, в космосе несметное множество, можно вспомнить мнение других ученых, полагающих, что цифра академика Фесенкова занижена «на порядок», то есть преуменьшена в десять раз. Но даже и по приведенному, очень осторожному подсчету, количество населенных миров все равно огромно. Ведь если по теории вероятности жизнь на половине этих миров еще не достигла земного развития, то на семидесяти пяти тысячах (!) планет жизнь неведомых нам разумных существ по своему развитию, в том числе по уровню культуры, ушла вперед по сравнению с нашей Землей. Обычно считается, что миры эти отделены от нас такими безднами расстояний, что для преодоления их понадобились бы жизни многих поколений космонавтов. Казалось, трудно представить, что в таких условиях разумные существа разных миров когда-нибудь встретятся, но...
— Так ли уж невероятна на поверку подобная встреча на протяжении, скажем, истории человечества? — спросили мы нашего собеседника. Нам казалось, что он что-то знает...
— Большинство астрономов считает исключенной жизнь на ближних планетах,— ответил аспирант. — Но существует и другая точка зрения. Обитаемость Марса еще в конце прошлого века допускал и горячо отстаивал выдающийся американский астроном Лоуэлл. Ныне эту точку зрения, несмотря на всю ее фантастичность, защищают его преемники. И он вспомнил о выдающемся советском астрономе, создателе новой науки — астроботаники, недавно скончавшемся члене-корреспонденте Академии наук СССР Гаврииле Адриановиче Тихове, который доказывал, что на Марсе есть растения, и этим косвенно подтверждал мысль о разумных марсианах.
— Очень жаль и едва ли мoжет быть оправдано,— сказал аспирант,— что после смерти Г. А. Тихона возглавлявшийся им сектор астроботаники Академии наук Казахской ССР прекратил свое существование.
— Недалеко время,— продолжал он,— когда к Марсу полетят и наши космические разведчики, сначала автоматические, потом живые, мыслящие. Они и скажут последнее слово об обитаемости этой планеты и о происхождении ее двух спутников — Фобоса и Деймоса. Вам, может быть, известна гипотеза профессора Шкловского о спутниках Марса, которые тормозятся разреженной марсианской атмосферой потому, что являются полыми телами, неизвестными природе и, по-видимому, искусственно созданными когда-то разумными обитателями Марса.
Однако дело не только в Марсе. Даже самые скептические умы допускают, что где-то в космосе разумная жизнь, несомненно, существует, местами достигая более высокого уровня развития, чем на Земле. А это значит, что мечта о вступлении человека в космос где-то уже осуществлена и, быть может, давно. Ведь если люди за какие-нибудь сто лет заставили свои машины увеличить скорость от десяти километров до сорока тысяч километров в час, если в одном только двадцатом веке человечество сделало труднопостижимый скачок oт признания атома до использования его внутриядерной энергии, то вполне возможно допустить, что где-то в космосе звездолеты уже летают со скоростями, близкими к скоростям света. Стоит напомнить, что тогда ощутимо скажется парадокс времени, вытекающий из теории относительности: суть его в том, что время космонавта, летящего с околосветовой скоростью, течет медленнее, чем время любых обитателей Галактики. Среди нас некоторые никак не могли представить этого.
— Понять этот парадокс времени сравнительно просто,— с улыбкой стал объяснять аспирант,— если допустить для наглядности, что течение времени, абсолютное и неизменное для всех точек и условий пространства, измеряется углом поворота воображаемой стрелки. Однако прожитый отрезок времени, отмечаемый длиной дуги, не одинаков для конца стрелки, для ее середины или для точки у самого центра вращения.
Для миров с обычными скоростями, для нашей Земли, любы звезд и планет прожиточный отрезок времени соответствует перемещению конца стрелки. Звездолет же, набирая скорость, в мере приближения к околосветовой как бы перемещается и стрелке времени к оси ее вращения. И естественно, что при скоростях движения, близких к световым, когда прожитый отрезок времени на звездолете отмечается точкой близ центра вращения стрелки времени, дуга, пройденная ею, будет, скажем, в тысячу раз короче, чем дуга, описанная концом стрелки.
Таким образом, до самых далеких пределов видимой вселенной космонавт мог бы долететь за время нормальной человеческой жизни.
И если мы можем представить себе звездолет в космосе, то у нас нет оснований отказаться с того, чтобы представить его летящим через бездны пространства... к Земле.
Мы рассуждали о том, что если такой звездолет в само деле когда-либо летел к Земле, то нет ли на нашей планете следов посещения звездных пришельцев.
Мысль, что такие следы есть, высказывалась неоднократно.
И вряд ли оправданно называть такие мысли антинаучными если они даже, как говорят ученые, и недостаточно аргументированы.
Но не появились ли эти факты теперь?
Это мы и хотели узнать. Mы убеждены были, что наш аспирант что-то знает.
И мы не ошиблись. Он предложил показать (именно показать!) кое-что в салоне.
Сначала за шахматным столиком сидело человек пять. Кто-то играл на рояле. Потом музыка смолкла, и над столиком склонились люди, словно рассматривали интересную шахматную партию. Скоро пришлось раздвинуться, книги и конверты, которые пpинес аспирант, стали переходить из рук в руки.
Лишь в конце нашего путешествия, когда мы плыли из Хельсинки в Ригу, мне удалось переснять все фотодокументы, которые тогда он показал нам. Их привожу сейчас, ручаясь за их подлинность.
— Вы хотите знать факты? -начал аспирант.— Хотите знать хотя бы, нельзя ли их найти в указанном гипотезами направлении? Что ж! Я расскажу вам кое-что, но... заранее условимся, что всякий факт допускает различные толкования. Выбирая сначала лишь желанные нам, но не исключая других, мы постепенно подойдем к таким фактам, которые прозвучат уже однозначно и, быть может, явятся ключом к целой цепи неразгаданных тайн.
Итак. Перед нами фотография фото (1), снятая совместной советско-китайской палеонтологической экспедицией под руководством доктора наук Чжоу Минченя в 1959 году. Этот отпечаток оставлен на песчанике пустыни Гоби миллионы лет назад... По размерам и рисунку он очень упоминает след подошвы космонавта, ступившего на Землю, когда на ней еще не жили человекоподобные. Это — наше объяснение. Но других объяснений этому отпечатку палеонтологами пока не дано.
— Неужели Земля посещалась звездными пришельцами в то время, когда они могли видеть на ней лишь исполинских ящеров, животный миp, не породивший еще человека? — воскликнул один из слушателей. — Как разочарованы они, верно, были, поняв, что прилетели на дикую планету слишком рано!..
— Кто они были? Откуда? Когда и куда улетели? Неужели не оставили никакого следа, кроме этого отпечатка? — сыпались вопросы. 
— Кто знает, что происходило на первозданной Земле, какие, быть может, трагедии разыгрывались на ней...— улыбнулся аспирант.— Попробуем восстановить одну из них. Вот два фотодокумента (фото 2 и 3). На них изображены ископаемые кости, найденные совсем недавно Т. Г. Грицаем и И. Я. Яцко в одесских катакомбах. Это кости современников плиоцена — ископаемых страусов, верблюдов и гиен. Они были свалены в одном из подземных ходов, теперь насчитывающих 500 километров, а в древности представлявших собой первобытные пещеры.
— Но что же в этом особенного? Разве не мог первобытный человек свалить эти кости в своей пещере?
— Свалить мог, но... обработать нет!
Да, обработать! Эти кости обработаны! И обработаны, как установила экспертиза, «по-сырому», то есть миллион лет назад (!), и металлическим инструментом.
— Миллион лет назад на Земле и человека в его теперешнем виде еще не было. Он не вступил даже в каменный век. О каком металлическом инструменте может идти речь?
И тем не менее обработанные металлом миллион лет назад кости перед нами. Рассмотрим их. Удивительно точные круглые и квадратные отверстия... пазы, желобки!.. Разрезанные пополам резцы животных носят следы шлифовки!..
Как это ни невероятно, но... невольно кажется, что кто-то мастерил из подручного материала сломанные части неведомого прибора.
Кто знает, какая трагедия произошла с космическими пришельцами, вынужденными укрыться в пещере?
А ведь кости существуют. Их можно держать в руках, исследовать. Пока другого объяснения, чем здесь приведенное, удивительные кости не находят.
Слушатели переглянулись. О чем подумал каждый из них?
Улетели ли эти пришельцы с Земли? Что с ними произошло? Какова их судьба? Кто ответит на эти вопросы!..
Аспирант почему-то вспомнил о Зальцбурге. 
Зальцбург! Город вблизи Австрийских Альп. Вьющаяся лента дороги с подпорными стенками. Озера с отраженными в них скалистыми хребтами. Альпийские луга сочных трав и ярких цветов. Сказочные эдельвейсы, романтические и нежные, и удивительное эхо в краю скал, родившее и тирольские переливы.
Мне приходилось бывать в Штирии, неподалеку. Как я жалею, что не знал тогда об экспонате, о котором сообщает французский журнал «Science et vie» (№ 516, сентябрь 1960 года) и о котором знал тогда наш аспирант!
Стальной параллелепипед — 67*67*47 миллиметров... Вес — 785 граммов. Обработанная сталь! Она, как утверждают, была найдена в 1886 году австрийским физиком Гурльтом в угольном пласте третичного периода!.. Если это так, то кто мог занести опять-таки на древнюю Землю изделие умелых рук и развитого ума?
— Теперь перенесемся на другой континент,— предложил рассказчик,— в другую горную местность, в Анды, в царство древних инков, на романтическое горное озеро Титикака, овеянное легендами и именем бородатого Кон-Тики-Унракоча.
До сих пор вокруг этого горного озера (фото 4) сохранилась хорошо различимая линия древнего берега... морского берега! Там можно видеть остатки морских водорослей, ракушки и... развалины морского порта. 
Слушатели ахнули.
— Да! Морского порта! Озеро Титикака, как сходятся во мнениях все геологи, прежде было морским заливом.
Кто-то вспомнил, что чешские путешественники Зикмунд и Ганзелка рассказывают, что по озеру теперь хлопают плицами два колесных пароходика, не так давно с огромным трудом, по частям, доставленные туда, на высоту четыре тысячи метров! Когда же поднялся морской залив, превратившись в горное, заоблачное озеро? Когда гигантской складкой встали Анды, завершая западную оконечность Южной Америки?
-Среди геологов нет единого мнения о времени этого катаклизма,— сказал наш ученый.—Некоторые из них считают, что это произошло несколько сот тысяч лет назад. Позвольте! Несколько сот тысяч лет назад существовал морской порт? — поразился капитан корабля, который незаметно подошел к нам.
— Не будем строить догадок,— пожал плечами аспирант.— Я хочу рассказать вот о чем. Близ остатков морского порта сохранились руины циклопических сооружений древнейшего города Тиагунако, в числе их развалины храма Каласасова, насчитывающие по меньшей мере 12 или 15 тысяч лет. 
Но особенно интересны Ворота Солнца (фото 5), покрытые своеобразными изображениями-иероглифами.
Известна легенда, по которой один из правителей древних инков ввел узелковую письменность (кипу), повелев повсеместно уничтожить все древние иероглифические надписи. И только на Воротах Солнца они почему-то сохранились.
Ученые Познанский и Кисе заинтересовались этими иероглифами, а Эпштейн, продолжая их исследования, расшифровал в 1949 году загадочные знаки. Они оказались астрономическим календарем большой точности, но в этом календаре ГОД СОСТОЯЛ ЛИШЬ ИЗ 290 ДНЕЙ!.. 10 месяцев по 24 дня и 2 месяца по 25.
Похоже, что на Воротах Солнца запечатлен НЕЗЕМНОЙ КАЛЕНДАРЬ. И снова переглянулись слушатели.
— В память какого события, в память какого посещения нанесен этот календарь на древние ворота на берегу заоблачного озера?
Сколько тайн связано с легендарным государством древних инков! Я ведь сам читал, что завоевавшие это государство испанские конквистадоры в своих мемуарах хвастали, что инки приняли их, белокожих, за сынов неба, когда-то в древние времена организовавших государство инков и обещавших вернуться. Испанцев поразили и встревожили некоторые принципы, на которых существовало общество инков. Вот некоторые из них: отсутствие частной собственности, презрение к богатству, обязательный труд для всех и бесплатный хлеб всем... 
Испанские конквистадоры истребили инков. Лишь руины дворцов и храмов свидетельствуют о былой культуре.
А наш рассказчик продолжал удивлять нас все новыми сообщениями.
— Совсем недавно во время аэрофотосъемки в Андах,— говорил он,— на плоскогорье Наска были обнаружены тянущиеся на километры странные знаки, выложенные из светлых камней (фото 6).
Высказывались предположения, что мы имеем дело с свое образным солнечным календарем Некоторые его линии якобы должны сверкать под лучами солнца в дни равноденствия Однако общую конфигурации знаков можно рассмотреть лишь с очень большой высоты, словно они должны были служить указателем при посадке.
— Не являются ли эти линии «посадочными знаками»? Не выложены ли они для тех, возвращения кого ждали инки и кто, возможно, на самом деле когда-то посещал их. Наш рассказчик увлекся. Его уже не нужно было просить...
—В нынешнем Ливане, в горах Антиливана, близ города Баальбека,— говорил аспирант,— существует знаменитая Баальбекская терраса, сложенная из исполинских каменных плит весом свыше тысячи тонн каждая. Эти плиты подняты из древней каменоломни, где до наших дней сохранилась одна, не отделенная от скалистого массива плита. Поднимать их приходилось на возвышенность в сотни метров и там еще на семь метров в самом сооружении (фото 7). 
Баальбекская терраса относится к глубочайшей древности. Ее назначение загадочно. Храм Юпитера был построен на ней, по-видимому, много позднее. И совсем трудно объяснить, с помощью каких технических средств была сооружена Баальбекская терраса. Ведь даже современными подъемными средствами не поднять на гору тысячетонные плиты. Каменные блоки для египетских пирамид весили в пятьдесят раз меньше, и, казалось бы, не было никакой нужды заменять их плитами весом с хороший дом.
И тогда я вспомнил, что доцент А. А. Агрест во время нашей с ним встречи высказал предположение: не является ли Баальбекская терраса памятником неведомой мощи звездных пришельцев? Может быть, внутри, под защитой исполинских плит, кроются тайники, предназначенные для зрелого человечества, которое догадается о назначении циклопического памятника и получит наследие от тех, кто тысячелетия назад посетил еще населенную варварскими племенами Землю... 
—Да полно! Как можно об этом всерьез говорить? — вмешался капитан.— Кто видел на Земле звездных пришельцев? Как можно доказать, что их когда-нибудь кто-нибудь видел?
Аспирант как-то загадочно улыбнулся и стал раскладывать на столе новые фотографии...
—Перед началом второй мировой войны французский офицер Бренан,— сказал аспирант,— пересекая Сахару, наткнулся на удивительное нагромождение скал. Это были скалы Сефара, походившие издали на руины города с пересекающимися улицами и переулками (фото 8). Приблизившись, он увидел, что это капризы ветров проложили ущелья среди скал. Проникнув в эти бесчисленные ущелья, полковник Бренан был поражен обнаруженной там наскальной живописью, очевидно, очень древнего происхождения.
Открытие Бренана вызвало огромный интерес во Франции. Но началась война, и искусствоведы не смогли организовать экспедицию в Сахару. 
Лишь после войны профессору Анри Лооту удалось отправиться в Сахару в скалы Сефара и сделать там поразительное открытие. Он обнаружил природный музей древнейшего искусства, бесценную его сокровищницу. Скалы были испещрены рисунками редкой художественной силы (фото 9 и 10). Достаточно взглянуть на четырех «богинь» или на «собеседниц». Сколько выразительности, сколько грации в скупом начертании фигур! И, наконец, какая точность и динамика в изображении животных (фото 11)!
Древние художники принадлежали к племенам, тысячелетия назад населявшим цветущий в то время край — Сахару.
Анри Лоот обнаружил, что рисунки наслаиваются «по эпохам». Более поздние нарисованы на месте самых древних.
И вот эти-то самые древние, по словам нашего аспиранта, представляют для нас особый интерес. Профессор Анри Лоот относит их к шестому — восьмому тысячелетию до нашей эры. Он объединяет рисунки того времени общим названием «периода круглоголовых». 
Да потому, что двуногие, прямостоящие существа на этих рисунках, напоминающие людей, изображены все... ...в КРУГЛЫХ ШЛЕМАХ!..
Особенно поражает гигантский наскальный рисунок размером в шесть метров (фото 12).
— Когда я показал этот рисунок известному полярному летчику штурману Аккуратову,— вспомнил наш рассказчик,— он воскликнул: «Ведь это так похоже на мой скафандр, который на меня напяливают перед высотным полетом! И шлем совсем такой же...» Да, похоже, что это скафандр!
Профессор Анри Лоот назвал этот рисунок «Великим богом марсиан из Джаббарена». Ущелье Джаббарена, где найден этот рисунок, в переводе с местного языка означает «Ущелье исполинов» Он говорит, что именно такими мы представили бы себе сейчас марсиан или других космических пришельцев. Какая фантазия древнего художника могла породить это странное изображение?
— Марксизм учит, что ФАНТАЗИЯ ОТТАЛКИВАЕТСЯ ТОЛЬКО ОТ ОПЫТА,—солидно заметил профессор-философ, до сих пор молча слушавший.— Художник не мог выдумать ничего, что не видел хотя бы по частям.
— Но, может быть, это обрядовое одеяние жреца? — предположил капитан.
—
Всмотримся в рисунок,— продолжал аспирант.— Штурман Аккуратов обратил мое внимание на крепление шлема. Ниже два отверстия. Так изобразил старательный художник, очевидно, отверстия для глаз в перспективе. Еще ниже — горизонтальные складки герметического воротника. И дальше — вертикальные складки свободной, вероятно, непроницаемой одежды. 
Но самое интересное, пожалуй, то, что это не единственное изображение, их множество (фото 13 и 14)!
Аспирант показал нам их, листая книгу Лоота (Анри Л о о т «Фрески Тассили»)...
На последней фотографии нас поразило, что над шлемами одетых в скафандры существ видны какие-то решетчатые сооружения, которые напоминают... направленные антенны!..
— Это уже свидетельства, пришедшие к нам через тысячелетия, портреты неведомых существ. Мы можем рассматривать их, спорить, строить догадки, но никак не отмахиваться от них.
— Это все? — спросил я.— Неужели только в Сахаре остались изображения, похожие на «пришельцев»? Ведь они посетили Землю, когда у человека уже было искусство.
Аспирант был готов к этому вопросу.
— Обратимся к другой стране, к иным памятникам.
В Ленинградском Эрмитаже хранятся бесценные этрусские камеи. С поразительным искусством вырезаны на них реалистические изображения людей.
Он показал фотографии камей (фото 15). Мы поразились, увидев не только великолепную работу, но и будто бы современное изображение водолаза, то есть «существа в скафандре»!
А ведь камея сделана несколько тысяч лет назад. Не перекликается ли эта камея с наскальными рисунками в Сахаре? 
А вот еще одна камея (фото 16). На ней изображен старинный корабль, какая-то галера, но...
— Обратите внимание. Весел нет! Рисунку лишь приданы знакомые художнику очертания корабля.
Вместо весел сзади корабля нанесены какие-то лучи.
— Уж не реактивный ли корабль так представил себе художник, знавший о прилете пришельцев?
— Кстати, предания о таких прилетах и очень толковое описание летательного аппарата существуют в совсем другой части земного шара, в древних индийских рукописях,— сказал аспирант и прочитал нам такое описание полностью:
«...Посредине корабля тяжелый металлический ящик является источником силы. От этого ящика «сила» шла в два больших подвижных цилиндра, помещенных на противоположных концах корабля. Кроме того, «сила» шла в восемь цилиндров, прикрепленных спереди и сзади этих основных. Они имели два ряда отверстий, направленных вертикально сверху вниз. В начале путешествия приводились в действие задвижки восьми цилиндров. Они открывали отверстия, направленные вниз, а верхние оставались закрытыми. В этот момент «ток» с силой выходил и ударялся о землю, что приводило к подъему корабля вверх. Когда достигали нужной высоты, до половины закрывали нижние отверстия, чтобы можно было удержать высоту. Тогда большую часть «тока» направляли в один из главных цилиндров, в тот, который находился сзади корабля. Корабль двигался от толчков, вызываемых освобождением силы...»
Требуются ли комментарии?
На основе этого древнего описания современный художник изобразил этот летательный аппарат (фото 17) (журнал «Горизонты техники», Польша, № 5, 1958).
Аспирант вспомнил, что в других индийских преданиях говорится о том, что пришельцы с небес научили древних людей ковать железо.
— Потому и привлекает наше особое внимание знаменитая «железная колонна», более полутора тысяч лет стоящая близ старинной башни Кутб Минар, в Дели (фото 18). 
Это — поистине удивительное сооружение, равного которому нет среди памятников материальной культуры. Высотой в восемь метров, толщиной «в обхват». Есть даже наивное поверье: у того, кто встанет к колонне спиной и сведет за ней руки, исполнится заветное желание...
Вес колонны — двенадцать тонн. Древнее металлическое изделие недаром овеяно легендой, оно обладает чудеснейшим, редчайшим свойством: железо не ржавеет!
А ведь любое другое железо за полторы тысячи лет превратилось бы в прах.
— В чем же дело? — спросила учительница.
Объяснение дал металлург, оказавшийся среди слушателей: древние мастера сумели создать химически идеально чистое железо, которое трудно получить даже в современных электрических печах. Атомы такого железа, соединяясь с кислородом, создают антикоррозийную пленку, предохраняющую металл от окисления.
Но как могли люди древности сварить такой металл? Как сумели выковать такую исполинскую деталь, для которой ныне использовали бы могучие гидравлические, прессы? Ведь ничего похожего не найдено больше нигде!
Может быть, и в самом деле есть связь между древнеиндийским описанием реактивного летательного аппарата и... нержавеющей колонной из химически чистого железа. Не использовали ли древние индийцы для декоративной поковки металл с совершенной конфигурацией, полученный на другой планете и служивший какой-нибудь деталью звездолета? Ведь предположение, что древние выковали колонну из железного метеорита, не выдерживает критики, так как метеоритное железо всегда содержит около семи процентов никеля, не говоря уже о других примесях. 
Аспирант складывал свои книги фотографии.
Итак, уже сегодня, едва заинтересовавшись волнующим вопросом, мы можем разглядывать отпечаток в песчанике, который напоминает след обуви, изучать обработанные металлическим инструментом кости или стальной параллелепипед, тоже обработанный. Мы можем размышлять по поводу неземного календаря на воротах Солнца или о загадочных знаках в Андах. Нас поражают химический состав индийской колонны, выкованной полторы тысячи лет назад, и техническое описание древними «реактивного корабля». Но особенное впечатление произвели, по крайней мере на меня, наскальные рисунки в Сахаре, с которых смотрят неведомые «существа в скафандрах», быть может, тысячелетия назад посетившие Землю. Аспирант говорил: — Их гигантский звездолет мог прилететь к Земле, встать на «космическом рейде», то есть превратиться в ее искусственного спутника, посылая на открытую планету малые корабли, выполняющие роль космических шлюпок. Естественно предположить, что эти «космические шлюпки» с исследователями в скафандрах посетили населенную зону Земли. 
И может быть, это они побывали в Южной Америке, где древние инки переняли у них столь поразившие испанских конквистадоров принципы устройства общества, которые так близки и понятны теперь нам. Не они ли оставили на Воротах Солнца в память о своем пребывании календарь далекой планеты, своего неведомого солнца? Не они ли, рассчитывая, что им на смену прилетят когда-нибудь другие исследователи, оставили для них посадочные знаки в пустыне Анд? Возможно, гости из космоса побывали и в населенной тогда, цветущей Сахаре. Древние художники запечатлели их образы на скалах Сефара. Обнаружили они древние племена людей и в районе Мертвого моря, где соорудили циклопическую террасу, что по силам было только исполинам техники. И кто знает, может быть, в глубине Баальбекскои террасы действительно заключено «завещание звездных пришельцев». Предвидя развитие человеческого общества, появление цивилизации, звездные пришельцы могли рассчитывать, что в определенный момент их знания могут быть поняты людьми, станут полезными для них... Может быть, там были ключи к овладению ядерной энергией, к завоеванию космоса, к победе над гравитацией... Не знаю, достаточной ли защитной броней были для этих опасных тайн тысячетонные плиты Баальбека. Может быть, под ними кроется лишь указание людям Земли, что подлинное завещание человеческой цивилизации оставлено, скажем, на обратной стороне Луны и люди смогут им воспользоваться, лишь достигнув такого развития, когда вступят своими силами в космос, сумеют долететь до Луны, когда самосознание их общества будет столь высоко, что исключит использование силы атомного ядра и других тайн знания для убийств себе подобных... Мы позволили себе тогда на «Победе» помечтать. Но мечта эта не исключает, а лишь способствует исследованиям. А ведь только исследования могут сказать новое решающее слово науки в бесстрашно поднятом Джордано Бруно вопросе. 
Но не только далекая история может сказать свое слово. Есть современное явление, научная разгадка которого может стать ключом ко всей цепи загадок, связанных с возможным посещением Земли пришельцами из иных миров.
— Ключ этот — в разгадке тайны тунгусской катастрофы 1908 года,— сказал аспирант, глядя в мою сторону.
Все зашумели. Они ведь знали мой давний грех по части тунгусского метеорита.
Теперь рассказывать заставили меня. Все хотели знать самое последнее, самое достоверное, но... Я ведь не мог быть беспристрастным!
30 июня 1908 года в далекой сибирской тайге произошло это необыкновенное явление. Около тысячи очевидцев, корреспондентов Иркутской обсерватории, сообщили, что видели пронесшееся по небу тело, оставлявшее за собой след. Над тайгой близ фактории Вановара тело превратилось в ослепительный шар, который был ярче солнца. Потом огненный столб уперся в безоблачное небо. Раздался взрыв невероятной силы. Он был слышен за тысячи километров. Пронесся ураган, который вырывал с корнем деревья в тайге на тысячах квадратных километров, срывая крыши домов на расстоянии сотен километров, обошел воздушной волной земной шар дважды. Сейсмические станции в Иркутске, Ташкенте и Иене отметили сотрясение земной коры. Три ночи не только в Западной Сибири, но во всей Европе не было темноты. Странные зеленоватые и розоватые лучи пробивались даже сквозь дождевые тучи. Под Москвой в полночь фотографировали, в Париже, на бульварах, где не зажигали ночных огней, можно было читать газеты.
Была высказана гипотеза, что в тунгусскую тайгу упал гигантский метеорит.
Лишь в двадцатых годах замечательный исследователь, ученый секретарь Комитета по метеоритам Академии наук СССР Л. А.Кулик организовал экспедицию в тунгусскую тайгу, чтобы найти метеорит. Но он исчез, не оставив ни осколков, ни следов. А ведь при падении метеоритов осколки всегда находят. Не обнаружен был метеорит магнитными приборами и в глубине Земли.
Исследователи установили на месте катастрофы множество фактов, которые казались загадочными. Так, в центре катастрофы, где метеорит должен был удариться о Землю, когда при мгновенной потере скорости энергия движения переходит в тепло, вызывая эффект взрыва, никакого кратера не оказалось. Более того, там стоял на корню лес, странный мертвый лес, без коры и сучьев (фото 19 и 20). Он был окружен болотом, под которым оказался слой торфа, а под ним нетронутый слой вечной, мерзлоты толщиной в 25 метров. По мере исследования все менее объяснимыми казались светлые ночи после взрыва.
Рассказывали и о легенде эвенков, которые сразу после взрыва побывали в его эпицентре, видели фонтан воды, а потом отказывались подойти к тем местам: шаманы запретили, объявив, будто бог огня и грома Огды спускался на Землю и сжигал людей невидимым огнем. Достоверно неизвестно, были ли на самом деле жертвы от «невидимого огня», послужившие основанием .для легенды и шаманского запрета.
Во всяком случае, предположение о падении метеорита, который должен был обладать массой в миллион тонн- и скоростью 30—60 километров в секунду, не объясняло так называемых «аномалий», очень обстоятельно описанных большим знатоком метеоритов, соратником Кулика, ныне ученым секретарем Комитета по метеоритам Академии наук СССР Л. А. Криновым. Однако специалисты по метеоритам продолжали считать, что упал в тунгусскую тайгу все-таки метеорит.
Чтобы объяснить все обстоятельства тунгусской катастрофы — в том числе и такие аномалии, как исчезновение метеорита, отсутствие осколков и кратера, а также любых других следов падения, наличие в эпицентре стоячего леса, нетронутость слоя торфа и слоя вечной мерзлоты, который не мог бы восстановиться в наше время, если бы кратер, скажем, затянуло болотистой почвой, наблюдавшиеся светлые ночи и даже возможные жертвы, породившие легенду о невидимом огне,— чтобы объяснить все это, я выдвинул пятнадцать лет назад звучавшую фантастически гипотезу "о том, что взрыв в тунгусской тайге произошел в воздухе. Потому и устояли на корню находившиеся как раз под местом взрыва деревья, потеряв кору и сучья. Там же, где удар пришелся под углом, почти все деревья были повалены.
А сам взрыв, равный, как подсчитано, взрыву 10 миллионов тонн тротила, что соответствует пятистам атомным бомбам или нескольким водородным, был не переходом энергии движения в тепло при торможении космического тела, а освобождением внутриядерной энергии. 
Первоначальное предположение, что взрыв произошел в радиоактивном метеорите, мне пришлось отбросить, так как в атомном взрыве может взорваться редчайшее вещество — скажем, уран-235 или даже не существующий на Земле плутоний,— только если это вещество будет химически идеально чистым и если его будет в достаточном количестве. Следовательно, над тунгусской тайгой радиоактивное вещество могло взорваться лишь в случае, если оно было получено искусственно. Но получить в 1908 году не только в глухой тайге, но и вообще где-нибудь на Земле вещество, способное к цепной реакции, было, безусловно, невозможно.
Тогда и осталось предположить, что в 1908 году на высоте около пяти километров взорвалось радиоактивное топливо неведомого межпланетного корабля, который пытался прилететь к нам на Землю и погиб перед самой посадкой (рис. 21). Стоит ли говорить, сколько я, фантаст, получил за это синяков?
Гипотеза эта, опубликованная в литературной форме, вызвала нескончаемые споры. Некоторые из ее противников называли ее «антинаучной», хотя она исходила из материалистических взглядов и пыталась объяснить аномалии тунгусской катастрофы, которые не могли быть объяснены предположением о падении метеорита. 
Время от времени появлялись сенсационные сообщения, что загадка тунгусского метеорита открыта: метеорит найден. Об этом широко объявлялось в печати, даже в международной, как это сделал профессор К. П. Станюкович в журнале «В защиту мира». Основанием для этого явилось нахождение одним из сотрудников Комитета по метеоритам тов. Явнелем в старых пробах почвы, привезенных из тунгусской тайги еще Куликом, металлических вкраплений. Но очень скоро выяснилось, что утверждения эти необоснованны. Такие вкрапления находят во многих местах на Земле. Они являются продуктами метеорных процессов, происходящих в верхних слоях атмосферы.
Вместе с тем специалисты по метеоритам, организовавшие наконец в 1958 году экспедицию в тунгусскую тайгу, измерением радиоактивности, к сожалению, не занимались и от исследования тунгусского взрыва как ядерного отказались.
Наконец, в 1960 году устами главы Комитета по метеоритам академика Фесенкова, выступившего со статьей в «Правде», специалисты признали свои былые представления о тунгусской катастрофе как о падении метеорита ошибочными. Вместе с тем объявлялось, что загадка решена: взрыв, происшедший в воздухе (мысль о чем прежде не допускалась!), был вызван столкновением Земли с ледяным ядром кометы.
Однако едва ли пока можно считать обоснованным это безапелляционное утверждение о решении научной задачи. Новое предположение — научная гипотеза, которая наравне с другими подлежит рассмотрению.
Так рассудили многие молодые ученые, которые по своей инициативе организовали в 1959 году несколько самодеятельных научно-туристских экспедиций, ставивших перед собой цель всестороннего исследования тунгусской катастрофы, в том числе я предположения ядерного взрыва.
В следующем, 1960 году эти молодые ученые отправились в тайгу вновь, но уже поддержанные организациями. Так, томская группа под руководством Г. Плеханова была поддержана Сибирским филиалом Академии наук СССР; группа Волго-Уральского филиала ВНИИ геофизики под руководством А. Золотова нашла поддержку в Президиуме Академии наук СССР и Министерстве геологии и охраны недр СССР; группа московских инженеров, в которую входил инженер Григорьев, выступивший с очерками об экспедиции в «Известиях», была поддержана ЦК ВЛКСМ.
Сейчас еще рано говорить об окончательных результатах. Многочисленные привезенные из тайги образцы исследуются в различных лабораториях. Но о некоторых предварительных выводах полезно рассказать.
Подтверждается ли новая гипотеза о тепловом взрыве ледяного ядра кометы?
Теоретически такой взрыв возможен лишь при скорости летевшего тела около 40 километров в секунду. Объективных указаний на эту скорость не было. Считалось, что она все же такова, потому что иначе взрыв как будто и произойти не мог.
Что же оказалось на месте?
Группа Золотова обнаружила дерево (фото 22), погибшее при катастрофе, но устоявшее на корню. Оно росло примерно на равных расстояниях от эпицентра взрыва и от траектории полета тела, подвергаясь действию и взрывной волны и баллистической волны, вызванной движением в атмосфере тела с гигантской скоростью. Если скорость действительно была порядка 40 километров в секунду, то сила удара обеих этих волн была сопоставима.
Что же обнаружили на этом дереве исследователи?
Оказывается, все сучки, обращенные к фронту взрывной волны, были начисто сорваны, а сучки и ветви в перпендикулярной плоскости, которые подверглись удару баллистической волны, все уцелели!
Можно математически сравнить силу обеих волн и вычислить скорость летевшего тела. Она оказалась равной не 40, а всего 4—5 километрам в секунду. Но если так, то надо считать массу взорвавшегося тела равной не миллионам, а почти миллиарду тонн, если взрыв не был ядерным.
Второе, что интересует нас в новых исследованиях,— это установление лучевого ожога. До сих пор такие ожоги на расстоянии нескольких километров отмечались лишь при ядерных взрывах.
В тунгусской тайге обнаружено множество следов несомненного лучевого ожога даже в нескольких десятках километров от места взрыва. Более того, энергия излучения, которую удалось подсчитать, составляла примерно треть всей энергии взрыва. Такое соотношение характерно опять-таки для ядерного взрыва.
Но, пожалуй, самым интересным было то, что попытки обнаружения повышенной радиоактивности в почве и в древесине погибших при взрыве деревьев оказались безрезультатными.
Многие сочли это опровержением гипотезы о ядерном взрыве, но все же...
Группа энтузиастов из филиала ВНИИ геофизики перенесла свое внимание с сухих деревьев на живые, которые по тем или иным причинам пережили катастрофу. Интерес представили даже деревья, растущие вдалеке от эпицентра взрыва.
Золотов и его товарищи спилили такое дерево.
Срез сразу же поразил воображение. Лиственница жила более трехсот лет. Годичные слои отмечали календарь, но становились с каждым годом все тоньше. И вот (фото 23)... на срезе отчетливо видно, как вдруг «помолодело» дерево. Годичные слои стали откладываться в десяток раз толще!
На ускоренный рост деревьев после тунгусской катастрофы обратили внимание еще участники метеоритной экспедиции 1958 года. Но они объяснили это тем, что уцелевшие деревья получали больше света, а почва удобрялась остатками погибших растений.
Но экспедиции 1960 года исследовали деревья среди уцелевших рощ, где после взрыва внешние условия не изменились. Оказалось, что и в этих рощах молодые лиственницы за 50 лет достигли размеров трехсотлетних!
Какая же причина заставила тайгу расти так бурно? Это казалось загадкой.
Может быть, в почве в результате взрыва появились какие-то новые вещества? Может быть, радиоактивные?
Тогда пришла мысль последовательно проверять на радиоактивность каждый годичный слой. Ведь после ядерного взрыва (если он был!) должны были выпасть радиоактивные осадки, через некоторое время они попадут вместе с соками в растения, отложатся в годичных слоях.
В лабораториях филиала ВНИИ геофизики кипела увлекательная работа. На срезе дерева были нанесены даты: 1700 год, 1812... 1908...
Аппаратура будто излучала сообщения :
«При Иоанне Грозном ядерных взрывов в Сибири не было!»
«Во время нашествия Наполеона ядерных взрывов не было!»
А вот в 1908 году...
Радиоактивность годичных слоев после 1908 года оказалась резко повышенной. По ее характеру можно было судить о присутствии в этих слоях стронция-90.
Период полураспада этого изотопа — 19,5 лет. Это значит, что спустя полвека там осталось около 10 процентов еще не распавшегося стронция-90. Появиться же этот изотоп мог лишь в случае ядерного взрыва.
Экспедиция группы Золотова в 1960 году пятикратно подтвердила скачок радиоактивности в 1908 году. Результатов исследования других групп еще нет, но они скоро будут. Едва ли разумно отмахиваться от столь интересных результатов. Они заставляют подумать всерьез: что же могло взорваться над сибирской тайгой?
Ведь можно вспомнить, что до сих пор не объяснены светлые ночи после взрыва. Напрашивается предположение, что свечение было просто следствием радиоактивных процессов, происшедших тогда в верхних слоях атмосферы.
Такие процессы могли быть вызваны торможением приближавшегося к Земле космического корабля.
Кстати, есть предположение, что путь его перед гибелью не был прямолинейным, что корабль... управлялся. Вполне реально исследовать эту траекторию, пользуясь современными методами радиоактивного исследования деревьев, живших в ту пору на пути предполагаемого полета корабля.
И если наука скажет свое веское слово, мы сможем удостовериться, действительно ли тунгусская катастрофа была гибелью неведомого космического корабля, на котором летели к нам посланцы иной цивилизации, может быть, совсем такие, как изображенные тысячелетия назад древними художниками Земли на скалах Сахары.
Почти обо всем этом я рассказал на палубе теплохода «Победа», когда кончил свой рассказ аспирант. Не сговариваясь, мы фантазировали, дополняя друг друга.
Мы вышли на палубу. Была уже ночь. Над Средиземным морем горели звезды. Каждому из нас они казались теперь другими. Ведь на них смотрел Джордано Бруно... И уже он мысленным взором видел неведомые населенные миры.
Видим их и мы, материалисты, у которых разыгралась фантазия. Но ведь эта фантазия опирается на факты. Истинную же оценку фактам может дать только наука.
Из Африки дул холодный ветер. Это казалось необычным.
Мы только что прошли исполинскую скалу Гибралтара. Слева виднелась звездная россыпь на африканском побережье — Танжер. Впереди Атлантический океан. В нем мы встретили португальских рыбаков, шумно приветствовавших наш корабль.
Сегодняшний ночной разговор в салоне советского туристского корабля был лишь «рассказами в кают-компании». А завтра?
Завтра мы многое об этом будем знать. За эту проблему возьмется наука.
Над морем взошла Луна. Для меня она была символом дерзких стремлений Человека, который в неуемной своей жажде знания завтра ступит на нее ногой!
И может быть, в самом деле он найдет на обратной ее стороне «завещание лунных пришельцев»!