5. Внимание: по курсу - Горизонт!
Анализ реальной научной практики свидетельствует, что имеются, по-видимому, определенные ориентиры, диагностические признаки, позволяющие с известной долей уверенности выявить выход к Горизонту конкретного научного направления. Сегодня можно говорить о некоторых внешних, легко различимых признаках - индикаторах «краевой ситуации» в науке. Приводимый ниже перечень не претендует на полноту, однако упоминаемые в нём явления, по-видимому, могут служить ориентирами при выделении конкретного участка безмерно широкого фронта науки, на котором следует ожидать существенной модификации привычных стереотипов. К числу подобных индикаторов, на наш взгляд, относятся (не в порядке важности):
- Терминологический бум, интенсификация межнаучного обмена понятиями, неожиданное расширение значения многих специальных, казалось бы, терминов. Введение в оборот неологизмов.
- Межведомственная и межнаучная миграция специалистов: обширные группы ученых вдруг покидают свои насесты и устремляются в новые обнаружившиеся экологические ниши. Как правило, работа на новой территории не сулит им быстрых успехов, и ведущим стимулом обычно служит аромат истины.
- Расширение концептуального базиса: то, что вчера казалось алогичным, недопустимым для рационального анализа, сегодня переходит в разряд обсуждаемых (хотя, может быть, и весьма экзотических) проблем, снимается табу с обсуждения ряда вопросов, ранее называемых «сакраментальными». В эпоху намечающегося пересечения Горизонта оказывается доступным для обсуждения более широкое поле проблем, чем в период стационарного развития науки.
- Обострение общемировоззренческой, философской проблематики. Области науки, вышедшие на линию Горизонта, активно обращаются к методологическим вопросам, интенсифицируются процессы самопознания, усиливаются морально-этические, целевые акценты. Обнаруживается явление, называемое гуманизацией научного знания - интерес к проблеме человека, его предначертаниям, идеалам, перспективам.
- Вовлечение широкой общественности в обсуждение, казалось бы, сугубо специальных проблем, усиление темы науки в искусстве, внимание к психологии научного познания.
- Расширение эвристических подходов, повышение роли мысленного эксперимента, генерация моделей изучаемого объекта. Повышенный интерес ученых к так называемым интеллектуальным играм, пародиям, розыгрышам, а также к произведениям абстрактного искусства.
Таков, в общих чертах, портрет кризисной ситуации, разрешение которой может закончиться (а может, разумеется, и не закончиться) пересечением линии Горизонта и выходом на новые обширные пространства. Как нам вести себя в данной ситуации? Как жить дальше? Какими критериями мы можем вооружиться на этом пути? Имеем ли мы право предоставлять новую идею, сколь необычной она бы ни казалась, пресловутому «суду времени»? Ведь, как правило, он выносит свой приговор не раньше, чем через пару-другую десятилетий, а то и столетий. Не правильней бы было научиться выявлять зародыши перспективных направлений уже сегодня, при жизни, так сказать, автора?
В журналах иногда публикуются рецепты, с помощью которых, как считают их авторы, можно диагностировать заведомую лженауку, выявить приметы лжетеории и лжеученого. К ним, в частности, относятся:
- радикальный, всеобъемлющий характер ожидаемой перестройки научного мировоззрения (если только общественность примет предлагаемую автором систему взглядов);
- автор не является специалистом в данной области, у него нет других публикаций на данную маниакально рекламируемую тему, а иногда отсутствуют публикации и на какие-либо другие темы;
- отмечаются указания на подвижнический, многолетний характер изысканий, абсолютное бескорыстие и личную честность автора;
- изобилие ссылок на малоавторитетные источники, в том числе на сообщения частных лиц, непроверенные слухи.
Конечно, для настоящего научного открытия подобные признаки не характерны. Зато, как подчеркивают науковеды, действительно ценный для науки результат, как правило, отвечает таким требованиям, как воспроизводимость, соответствие известным законам природы, простота и изящество описания, принадлежность к существующим научным дисциплинам.
Если применить эти критерии к проблеме неопознанных летающих объектов, то мы должны сделать вывод, что она принадлежит к типичным лжепроблемам, а занимающиеся ею лица- к лжеученым. Действительно, факт признания присутствия на Земле инопланетных аппаратов коренным образом меняет нашу модель мира, модель истории человечества. Философские, биологические, социальные последствия этого были бы грандиозны и непредсказуемы; изучением НЛО занимаются неспециалисты (профессиональных уфологов не существует), работа носит поистине подвижнический характер, связана со сложными субъективными компонентами, экспрессиями и комплексами. Проблема не вписывается в рамки известных научных дисциплин, явления, порождающие сообщения очевидцев, невоспроизводимы. Если все детали этих сообщений верны, то приходится делать вывод о нарушении некоторых законов механики и оптики. Просуществовав несколько десятилетий, проблема НЛО до сих пор воспринимается инородным телом в организме науки, где-то в одном ряду с магнитобиологией и ясновидением.
Критерий «инородности» заслуживает более подробного обсуждения. По-видимому, существует некоторый объективный механизм, который отторгает направления науки, не соответствующие определенному стандарту. Имеет место глубокая, не всегда различимая, но вполне реальная взаимная сопряженность различных отраслей науки - своего рода экологическая самосогласованность.
Как и в природе, здесь возможно возникновение мутантов с широким диапазоном изменчивости признаков, однако дальнейшее существование могут обеспечить себе «особи» (теории, гипотезы, школы), способные функционировать в данной экологической нише. Открытия, не отвечающие требованиям сопряженности, - это летальные мутанты, судьба которых предрешена...
Одной из вечных философских проблем, активизация которой неизбежна при изысканиях на линии Горизонта, является проблема материи и духа, объективного и субъективного, материи и информации. Философские рекомендации приобретают здесь особую ценность, их эвристическая роль оказывается решающей. Проблема критериев различия между материальным объектом и его моделью обостряется при изучении феноменов, фактическая основа которых неясна, как это, в частности, происходит при изучении НЛО. Исследователи в этом случае имеют дело не с реальными предметами, а с их информационными моделями в форме часто невразумительных и очень эмоциональных сообщений. Отметим, что работа с любыми информационными моделями требует специальных знаний не только в области прикладной математики, но и в области социальной психологии.
Необходимость разработки особых методов анализа «сомнительной информации», координации разных наук, энциклопедического кругозора отталкивает «нормальных ученых» от подобных проблем. Они прекрасно понимают, как трудно получить действительно ценный научный результат даже в узкоспециальной области современного знания.
С другой стороны, многие энтузиасты, считающие скучной нормальную науку, ищущие острых ощущений и «великих открытий» в поисках летающих тарелок и снежного человека, в телепатии и ясновидении и т.п., часто даже не подозревают о том, что идут в экскурсию на Эверест не только без рюкзака и ледоруба, но иногда просто босиком.
Откуда берутся энтузиасты проблем Горизонта? Очень часто это люди с обостренной интуицией, которая шлет сигналы об опасности для человечества оставлять оголенный фронт в горячих точках линии Горизонта. Понимая ограниченность собственных знаний, они обвиняют «большую науку» в консерватизме, безответственности, и даже бесчестности, тогда как узкий специалист глубоко убежден в безнравственности околонаучного фантазирования, считая энциклопедизм скорее помехой.
И те и другие обычно не задумываются над историческим опытом поколений ученых, решавших краевые задачи своего времени, в которых нередко возникали сходные проблемы. Какие же конкретные алгоритмы активного движения за Горизонт имеются в настоящее время в нашем распоряжении? История науки свидетельствует, что весьма эффективными являются такие, например, приёмы, как:
- решительная смена постулата, кажущегося незыблемым и самоочевидным (классическая история с постулатом о параллельных линиях в геометрии является ярким примером);
- изменение временного и пространственного масштаба проблемы, переход по иерархии систем может оказаться очень плодотворным, как, например, индивидуальное инфекционное заболевание может быть понято на основе знаний эпидемиологического процесса, т.е. на другом уровне иерархии;
- расширение размерности пространства или использование неевклидовых пространств; так совсем недавно была показана плодотворность использования пространства Римана в кристаллографии, некоторые задачи нашего трехмерного мира оказались разрешимыми только при условии «выхода» в пространства с размерностью, большей трёх;
- экстраполяция закономерностей при переходе к другим масштабам;
- синтез дисциплин, формирование сложных, а иногда и противоестественных гибридов как реакция на неспособность частного научного направления решить вопрос, интересующий практику; в таких экспериментах испытывается способность наук к синтезу, а научных школ - к совместной работе над вопросом, представляющимся партнерам равно бесперспективным; испытываются реальные способности исследователей проявить плюрализм мышления.
На пути синтеза различных научных дисциплин нередки своеобразные психологические трудности. Еще недавно ученый, рискнувший заявить, что древневавилонская клинопись, статуя Зевса, пьеса Шекспира, магнитофонная запись рок-концерта, писк комара, бюрократический документ, луч света от далекой звезды, зафиксированный телескопом, — все это явления одного ряда, и могут изучаться просто как частные экземпляры единого сущего, мог бы просто прослыть безумцем. Между тем изучение перечисленных явлений в едином контексте возможно, такая наука существует. Разумеется, вы поняли, что речь идет о семиотике. Не исключено, что многие явления, представляющиеся сегодня непонятными и труднообъяснимыми, будут включены в структуру планомерных научных исследований не раньше, чем будет угадана или сконструирована та теоретическая база, с которой разрозненные и странные данные окажутся элементами пока неведомой нам системы. Как правило, такие удачи становятся важными событиями в науке, открывая самые неожиданные возможности и для практики.
Проблема параллельных линий не могла быть разрешена в рамках простодушной евклидовой геометрии. Потребовались гениальные ученые -Лобачевский, Больяи, Гаусс, чтобы человеческий разум смог совершить рейд в неевклидовы геометрии - один из самых дерзких рейдов за Горизонт. Пятый постулат оказался окном в новый геометрический мир, так сказать, «сигналом инопланетного разума». Точно так же, например, простое уравнение
х2 + 1 = О
явилось окном в мир комплексных чисел, ибо решение его в классе «нормальных», действительных чисел оказалось невозможным.
А ведь были времена, когда за попытку извлечь квадратный корень из минус единицы свободно можно было лишиться кафедры.
Безвозвратной потерей времени и сил была попытка решить проблему Тунгусского метеорита в рамках представлений классической метеоритики, исключавшей надземный взрыв твердого космического тела. Потребовались десятилетия, чтобы осуществить здесь выход на Горизонт - признать возможность взрыва в атмосфере. В 80-е гг. проблема Тунгусского метеорита пережила нелегкий процесс нового расширения класса допустимых событий -принципиальное признание возможности небаллистической траектории. Окном за Горизонт при этом стал факт одновременного наблюдения болида на обширной территории. Во многих трудных проблемах уже сейчас существуют подобные окна. Но исследователи проходят мимо...
У законченной картины мира, попытки построения которой предпринимались неоднократно, в том числе и на нашей памяти, есть одно коварное свойство - подобно комнате с зеркальными стенами, она создает впечатление всепроникновения, абсолюта, ясности; возникает иллюзия, что достижима любая истина, любая территория знания, что дело только в технике, в безграничной и безудержной экстраполяции законов, кажущихся столь очевидными.
Заглянем вовнутрь и посмотрим, чем занимаются обитатели этой комнаты. Мы увидим физиков, изучающих свойства мира всё более совершенными методами и на глазах расширяющих область познания, математиков, совершенствующих методы обработки данных наблюдений, астрономов, устремляющих свою аппаратуру ко все более отдаленным объектам пространства, философов, убежденных в принципиальной познаваемости мира и получающих от физиков и астрономов систематические подтверждения этой концепции, фантастов, рисующих картины немыслимо далекого «прекрасного будущего»... Надежно устроен этот лучший из миров — еще усилие, и человеку раскроются самые сокровенные тайны природы.
Теперь представим себе, что на одной из стен комнаты нарушена зеркальная поверхность так, что, приблизив глаз к образовавшемуся отверстию, можно увидеть нечто необычное, совершенно несообразное имеющемуся опыту, здравому смыслу, самым широким обобщениям, самым дерзким прогнозам. Наиболее проницательные из обитателей комнаты начинают догадываться, что за ее пределами существуют пространства, о которых мы до настоящего времени не имели ни малейшего представления. Однако нет недостатка и в рациональных советах по поводу обнаруженного дефекта в гармонической картине мира.
В частности, предлагают: замазать пятно краской; считать обнаруженный эффект иллюзией, а лиц, утверждающих, что они видят зазеркальные пространства, - умалишенными или лгунами; поставить вооруженную охрану с тем, чтобы никому неповадно было заглядывать в отверстие; наконец, объяснить эффект с позиций современной науки. Возникают новые религиозные течения, самодеятельные общества, проходят диспуты и митинги. Кое-кто допускает даже возможность существования неизвестных нам явлений природы...