2. Горизонт сегдня. Внеземные цивилизации
Двадцатый век стал свидетелем одного из самых блистательных за всю историю человечества рейдов за линию Горизонта. Межпланетные сообщения, еще вчера бывшие мечтами непрактичных «чудаков и фантазёров», стали ежедневной реальностью, более того - будничной службой. «Работа как работа» - меланхолически отозвался о своей профессии один из космонавтов. Подумать только — техника работает в ближнем и дальнем космосе, люди вступили на поверхность Луны, посадили сложнейшую аппаратуру на поверхность Венеры и Марса, исследуют Юпитер и Сатурн!
Космическая техника в исторически кратчайший срок переместила черту Горизонта знания далеко вперед. Ныне она проходит по демаркационной линии, называемой проблемой внеземных цивилизаций, являющейся типичным примером краевых проблем науки. До широкой научной общественности (и тем более, до научных штабов) крайне медленно доходит тот очевидный факт, что проблема эта - не экзотический островок в океане науки, не тема для вечернего кофе, а одна из важнейших, фундаментальнейших и актуальнейших проблем, когда-либо стоявших перед человечеством. К её решению давно пора приступить со всей ответственностью и энергией.
Пока наука о внеземных цивилизациях находится в детском возрасте. У нее еще нет даже общепринятого названия. Считать ли ее разделом социологии с добавлением «астро-» или «космо-» или космологии с добавкой «био-» или «психо-», включать ли в число пока не существующих «ноологических» или «космософских» наук? Название спектакля еще не определилось, занавес не открыт, режиссура неизвестна, - но перед нами уже остросюжетная драма идей и судеб...
Вспомним середину 50-х гг., когда два мало кому известных радиоастронома, один с итальянской, другой - с английской фамилией, обратились к директору всемирно известной обсерватории с предложением заняться поиском радиосигналов внеземных цивилизаций.
Реакцию ученого нетрудно было предсказать: он быстро сообразил, что перед ним — умалишенные, и едва не вызвал санитаров из ближайшей психиатрической клиники. Однако — кто бы мог подумать! - идея Коккони и Моррисона заинтересовала научную общественность. Авторитетный лондонский научный журнал печатает их статью, а через год начинается радиопатрулирование космоса по первой программе поиска сигналов от внеземных цивилизаций (проект «Озма», 1960 г.).
Что же произошло? Почему абсолютно бредовое (лженаучное, сказали бы мы) предложение получает поддержку вполне респектабельных ученых? Что за фермент был брошен в котёл мировой науки? Раскройте любой справочник по космонавтике и вы увидите дату - 1957 г. - год запуска первого спутника Земли, и если вы помните это событие, то не можете не ощутить снова священный холод гордости.
Отметим, что в задачу спутника вовсе не входил поиск сигналов внеземных цивилизаций или чего-либо подобного. Казалось бы, не было никакой связи между орбитальным околоземным полетом технического аппарата и фантасмагорической идеей Коккони и Моррисона. Но советский спутник выполнил не только свою инженерную задачу, он коренным образом и за небольшой срок изменил социальную психологию, психологический климат мировой науки, модифицировал массовое сознание. Он передвинул линию Горизонта, и перед нами разверзлись совершенно новые ландшафты, обрисовались новые вершины целей и новые пропасти философских проблем...
«Большинство людей привыкло к картине населенной Земли и безлюдного (если отбросить сказки) космоса как к очевидной норме, признаваемой единственно возможной. Поэтому, собственно говоря, мысль о том, что мы в космосе одиноки, не вызывает у людей впечатления сенсации», - так охарактеризовал Станислав Лем социально-психологический фон проблемы в середине двадцатого века.
После проекта «Озма», представлявшего собой первую разведку, было выполнено еще несколько программ радиоастрономических наблюдений (в нашей стране они велись на полуобщественных началах). Эта практическая работа дала обильный материал для обсуждения методологических, методических, технических задач, возникших перед радиоастрономами. Стало ясно, что новая задача не может быть решена «между делом», попутно с привычными наблюдениями. Сама идея поиска обитателей космоса с помощью радиотелескопов перестала считаться безумной. На ее основе стала развиваться физико-математическая теория межзвездной радиосвязи, был дан толчок философским работам по основам «астросоциологии». Но остальные науки, включая космические исследования с помощью ракетной техники, продолжали развиваться, не пересекаясь, не взаимодействуя с фундаментальной, но всё еще преждевременной проблемой контактов с внеземными цивилизациями.
Представление о колоссальной удаленности инопланетных обществ считалось очевидным. Признаки деятельности инопланетян в Солнечной системе и тем более на Земле - это абсурд, столь же очевидный, как идея об антиподах, которые, если бы существовали, вынуждены были бы ходить вверх ногами.
Подойдя вплотную к границе Горизонта, за которую вела проблема внеземного разума, «большая наука» не решилась сделать следующий шаг. Сложилась ситуация, известная из старой притчи о некоем монахе, который поклялся, что не войдет в воду, пока не научится плавать. Но открывшаяся «экологическая ниша» в пространстве знания не могла пустовать. Это противоречило законам развития Земного Разума. И в эту нишу двинулись отряды первопроходцев, меньше всего заботившиеся, будет ли считаться их деятельность научной, околонаучной или лженаучной. Нередко им недоставало опыта и грамотного научного руководства. Нередко они принимали желаемое за действительное, нарушали правила уличного движения, принятые в «нормальной науке». Среди них были не только восторженные фантасты, недоучившиеся студенты и инженеры-неудачники. Рискуя своей репутацией, партизанскую атаку на Горизонт возглавили профессора и доценты, хорошо знавшие законы и правила научного сообщества. Возникли «невидимые колледжи», вольные научные общества и самодеятельные экспедиции.
Предварительные итоги этой работы уже в 1966 г. подвел американский исследователь Фредерик Ордвей в обзоре, который поместил на своих страницах солидный научный журнал «Анналз оф Нью-Йорк Академи оф Сайенсиз». Обзор назывался «Некоторые проявления внеземного разума». Автор констатировал, что новая наука, не получив еще ни одного бесспорного положительного результата, уже успела разветвиться на восемь (!) вполне самостоятельных дисциплин, уже накопивших известный багаж. Вот их перечень:
1) поиск следов посещений на Земле;
2) поиск следов посещений на других планетах Солнечной системы;
3) изучение катастрофических явлений на Земле как следствий неудачной посадки визитеров из космоса;
4) поиск следов контактов в мифологии, языке, религии;
5) исследование неопознанных летающих объектов;
6) прием внеземных сигналов искусственного происхождения;
7) изучение некоторых феноменов в звездной вселенной, подозреваемых в искусственном происхождении;
8) исследование разума человека и высших животных.
Несомненно, что большинство действительных членов уважаемых академий наук убеждены, что большая часть этого перечня к науке никакого отношения не имеет. Может быть, авторы необъективны? Приведем цитаты.
Известный советский физик: «Вести научную дискуссию, где с одной стороны рассматриваются нормальные причины, с другой — привлекается космический корабль, мы не будем. Нормальные методы плохо объясняют тайну этого давно случившегося явления. Этого недостаточно, чтобы привлекать космический корабль».
Английский профессор: «Летающие блюдца? Я разделяю скептическое отношение моих коллег-астрономов к так называемым неопознанным летающим объектам. Мне ещё не приходилось видеть убедительных, подлинных и солидных доказательств их существования. Существование это не доказано, а пока оно не доказано, НЛО принадлежат к миру мифов и легенд».
Советский академик: «В отдельных произведениях он высказывает мысль, что население многочисленных планетных систем, имеющихся в разных областях Вселенной, для предотвращения опасности, возникающей от «выхода в тираж» своих солнц, организует своего рода ассоциации или союзы взаимопомощи для содействия переселениям на наиболее подходящие планеты. Тем самым фантазия автора доходит уже до крайних пределов»* .
Подобный подход к проблеме внеземных цивилизаций типичен для большинства современных ученых. Существование инопланетян - тема не для науки, а для фантастики. Инопланетные цивилизации и связанные с ними явления - это мир мифов и легенд для настоящих ученых, кроме, может быть, радиоастрономов.
В 1967 г. профессор Института физики атмосферы в штате Аризона Джеймс Мак-Дональд не без сарказма писал: «За последние несколько лет стало респектабельным в научном отношении считать аксиомой, что в миллиардах звездных систем, образующих одну только нашу Галактику, жизнь встречается часто и что развитие жизни на многих планетах могло оставить позади достигнутый нами современный уровень цивилизации, культуры и технологии. Об этом теперь можно говорить на любом собрании учёных без всякого риска. Надо только не забывать указывать, что разумная жизнь во Вселенной находится где-то очень далеко от нас, очень не близко к нашей Земле!»
* В 2003 г. можно раскрыть имена авторов этих анонимных цитат. Текст первой цитаты взят из стенограммы выступления академика Л.А. Арцимовича на совещании Союза журналистов в Москве в феврале 1962 г., посвященном проблеме Тунгусского метеорита. Обсуждался вопрос о научности техногенной гипотезы А.П. Казанцева. Вторая цитата- из книги ДжеральдаХокинса «Кроме Стоунхенджа», изданной в Нью-Йорке в 1973, а в Москве в 1977 г. Третья - отрывок из предисловия академика В.Г. Фесенкова к сборнику трудов К.Э. Циолковского «Путь к звездам», изданному в издательстве «Наука» в 1975 г. Идея, которая, по Фесенкову, представляла «крайний предел фантазии», была снова высказана в конце XX в. в связи с анализом легенд догонов, которые в доисторическую эпоху, по-видимому, удостоились содействию в переселении с планеты системы Сириуса на Землю. Научно-популярное изложение этой гипотезы можно прочитать, например, в книге А.И. Вой- цеховского «Земля —творение разума?» (М., 2001 г., с.302,307). — В. Журавлев.