На Чургим был наш лабаз.
Мы орон, олешка, пас.
Белка много развелось.
Кушал сразу целый лось.
Хорошо эвенк жилось.
Бог Огды вдруг приходил,
Мользя, лес, вокруг валил,
Тукало, земля, стучал,
На эвенк совсем серчал.
Ай-яй-яй! — моя кричал.
Мользя, лес, там был густой,
А теперь тайга пустой.
Бог Огды наделал бед:
Нет лабаз, олешка нет.
Шибко худо без обед.
Раз моя пошел в мользя —
Дух кричит: ходить нельзя,
Падала метеорит.
Диво-диво, все горит
Убирайся, говорит
Глупый, говорит, твой ум,
Надо бы сидеть свой чум,
Мясо мало-мал варить,
Трубка глинянный курить,
Сказка детям говорить.
Ну, моя бегом домой.
Видит: мертвый баба мой.
Амикан, медведь, влезал,
Баба насмерть загрызал.
Ай-яй-яй! — моя сказал.
Тут пришел советский власть.
Все, эвенка зажил всласть,
Громко так «ура» кричал,
Люче Кулика встречал.
У Кулик наган торчал.
Говорил: веди тайга!
Ишь, какой!.. Моя — в бега
Люче нас ловил капкан,
Спирта не давал стакан.
Шибко злой, как амикан,
Конфискирую орон!
Где твой вывал, мать едрен?
Худо, худо говорил,
Чум ломал, взашей турил.
Лучше б трубка подарил...
Вел тайга... Какой шаман?
Нет шаман, шаман — обман!
Люче вывал изучал.
Ай-яй-яй! — башкам качал.
Водка нет?.. Моя кончал.