|
Бреду ли, плыву ли, лечу,
Лежу ли в траве придорожной,
Но вспомню туман на Кимчу
И сердце забьется тревожно.
Там нынче шумит перекат,
И травы в предутренних росах.
Там лоси в тумане трубят,
И утки взлетают на плесах,
Листвой с облетевших берез,
Да только не жди возвращений,
Куда ж ты, куда унеслось
То время надежд и свершений?
И вот я в осеннем бреду,
Споткнусь неуклюже и странно
И тихо в листву упаду,
И больше, как прежде, не встану.
Взовьется душа в небеси,
Заплачет, как мать-одиночка.
И на бесконечной оси
Появится черная точка.
Прохожий, о том не забудь,
В свое продираясь далеко,
Вот здесь он окончил свой путь
Невовремя и раньше срока.
Навека порвется стезя
И сердце - на две половинки.
Не чокнувшись выпьют друзья
И те, кто придут на поминки.
А был он такой и сякой,
Не очень удачлив, по слухам.
Теперь ему вечный покой,
Да будет земля ему пухом.
Пройдут над тайгою года,
И, все-таки, несправедливо,
Что мне уже не разгадать
Загадку тунгусского дива.
Не плавать таежной рекой,
Рюкзак не тащить по болотам.
И что там случится с Землей
За следующим поворотом? |
Я слышал, есть способ узнать,
Что сбудется с нашей планетой,
Но я не хочу улетать
В пространство со скоростью света.
В бесстыжие плюньте глаза
За эти нелепые штучки,
Мол, можно, вернувшись назад,
Жениться на пра-пра-правнучке.
О время, замедли свой бег,
Оставь свои козни и казни,
Все эти теории - бред,
Эйнштейн был великий проказник.
Все будет, как я захочу,
И срок мой вперед переведен:
Я снова вернусь на Кимчу
К своим комарам и медведям.
На шиверах днищем скребя,
Пройду я таежной рекою.
Я снова увижу тебя,
Как прежде, ты будешь со мною.
Туда, где белеет туман,
Уйдем мы за синею птицей,
И наш позабытый роман
Начнется на первой странице.
О время, молю, не спеши,
Зачем ты связать повелело
И юность нетленной души,
И бренность презренного тела.
А время несется, звеня,
И близится черная дата...
Куда ж ты уносишь меня,
Четвертая координата?
Июнь, 1996
|
