ЛЕТНИЕ МАРШРУТЫ ТОМИЧЕИ
Осенью прошлого года, когда отмечалось 100-летие со дня рождения В. Я. Шишкова, в редакции на одной из встреч с читателями возникла идея пешего туристического перехода от Нижней до Подкаменной Тунгуски с целью уточнить маршрут писателя, проделанный им суровой зимой 1911 года. Члены клуба книголюбов при редакции, а более всех преподаватель ТМИ Д. И. Каргополов, решительно добивались осуществления этой идеи.
Возник оргкомитет. Экспедицию включил в свой план областной совет по туризму. Научным консультантом согласился быть известный исследователь тунгусской катастрофы профессор Н. В. Васильев (ТМИ).
И вот 6 июля этого года из Томска отправилась туристическая экспедиция — шесть человек, пожелавших провести лето на «шишковской тропе»: А. П Бояркина, старший научный сотрудник университета, Владимир Васильев и Владимир Иванов, биофизики ТГУ, Владимир Апанасенко, младший научный сотрудник ТИАСУРа, Лариса Глебовская, инженер-конструктор из Омска, и Юрий Антонов, студент Красноярского пединститута. Сегодня трое из них рассказывают об этом путешествии.
ВЛАДИМИР ВАСИЛЬЕВ:
— Самолетом мы добрались до поселка Ванавары (Томск — Красноярск — Кежма — Ванавара), а оттуда вышли в направлении, обратном маршруту Шишкова. Ведь после того, как его лодки вмерзли в заберег Нижней Тунгуски, Шишков вынужден был выходить от устья Илимпеи — там стояла торговая фактория купца Суздалева — на Анавару (теперь Ванавара), факторию тунгусов. Нам были известны начальная и конечная точки перехода, его протяженность — 600 километров —и основная примета — спутник писателя по экспедиции П. Н. Липай упоминал огромный (три дня шли) повал леса где-то в междуречье Южной Чуни и Тэтэрэ.
Накануне отъезда из Томска мы проанализировали все существующие предположения о тропе Шишкова. Считалось, что она должна проходить возле знаменитого Куликовского вывала леса, образованного при падении Тунгусского метеорита. Но, во- первых, при этом условии маршрут экспедиции значительно удлинялся. Это хорошо видно на карте. Во-вторых, П. Н. Липай, давая схему пути, указал его гораздо восточнее Куликовского вывала. Вот нам и предстояло убедиться в существовании этого второго повала леса.
В Ванаваре ребята опросили старожилов, которые утверждали, что в 1911 году из устья Илимпеи можно было выйти только на устье Тэтэрэ, потому что при впадении Тэтэрэ в Катангу (Подкаменная Тунгуска) стояла фактория Вела туда охотничья тропа эвенков. Стало быть, мы были на верном пути.
АЛЯ ПЕТРОВНА БОЯРКИНА:
— Мы были уверены, что идем именно по той эвенкийской тропе, которой воспользовался В. Я. Шишков: то к дало встречались старые эвенкийские, становища, охотничьи лабазы, разрушенные зимовья. Идти было нелегко — лето выдалось неудачное, очень дождливое. Тайга насквозь отсырела, а там, где тропа пересекала болота, приходилось идти по колено в воде.
18 июля в верховьях речки Пайги и Южной Чуни мы обнаружили повал деревьев на больших участках тайги, внешне очень похожий на куликовский. Наблюдали вывороченный лес, с корнями, как застывшие руки. Все время думали, какова же природа этого вывала. Ветровальная? Ведь направление повала действительно совпадает с розой ветров. Или же это отголосок ударной волны от взрыва Тунгусского метеорита, наложившейся на ветровал и определившей такой могучий разброс таежных исполинов? Все это выяснится дальнейшими исследованиями.
Неожиданно потеряли тропу. В 1969 году здесь был сильный лесной пожар, и она выгорела. Километров шестьдесят шли по молодой гари, сквозь частокол мертвых деревьев.
Шли по азимуту, в болотистой, заросшей ерником долине. Мрачный еловый лес сплошь в завалах, поросший мхом. Мох удивительный — самых различных оттенков — от светло-изумрудного до бурого. Кроме задания редакции уточнить маршрут Шишкова, мы еще выполняли задание НИИПММ: отбирали колонки торфа на определение в них содержания индустриальных аэрозолей по программе охраны биосферы. Кроме того, каждый солнечный день ребята отлавливали паутов для определения их видового состава (для проблемной лаборатории НИИ), а также делали заборы воды — для политехнического института — на исследование признаков нефти.
ВЛАДИМИР АПАНАСЕНКО:
— 24 июля вышли к Южной Чуне. Здесь заканчивался наш пеший переход. Мы дождались в условном месте вертолета с продуктами и до следующего пункта нашего путешествия, охотничьего поселка Стрелка-Чуня, отправились вниз по Южной Чуне на резиновой лодке и плотах. Река делала много изгибов, петляла, замирая на плесах. Плыли тихо, без шума и часто видели зверей. На берег выходили лоси, олени. Вокруг стояла дремучая тайга, лиственницы в полтора-два обхвата. Порой лодка садилась на перекатах, и приходилось перетаскивать ее руками. Тогда чувствовали, как прямо возле ног плещется и играет рыба. Постоянно брали пробы торфа — в Томск привезли сорок колонок. Видели удивительно красивые, нетронутые места.
В Стрелке-Чуне сидели очень долго в ожидании вертолета, успели даже починить школу-интернат. И все-таки добирались не самолетом — аэропорт развезло от дождей, а на перекладных— с неожиданной оказией на моторных лодках до ближайшего аэропорта, потом в Ванавару. А оттуда уже в Томск.
ВЛАДИМИР ВАСИЛЬЕВ:
— Это лето будет помниться долго — и чистая вода таежных речек, и самый вкусный чай у костра, когда грелись все, промерзшие и промокшие, и серебристые облака, которые часто наблюдали ночью, и все то, что сохранят не успевшие промокнуть фотопленки.
Ведь однажды нам ждалось даже истопить баню по-черному. Напаришься и бежишь по гропе вниз, в таежную речку. На каменку набросали иван-чая, смородины, жимолости — дух был великолепный!
Сейчас обрабатываем материалы экспедиции, приводим в порядок дневники, готовимся сделать сообщение на очередном семинаре по Тунгусскому метеориту, который состоится в ноябре этого года. Возможно, им заинтересуются ученые и вслед за нами тоже выйдут на тропу В. Я. Шишкова.
Материал подготовила Л. КАБАНОВА.