Падение метеорита или пролет болида 1908 года над тунгусской тайгой наблюдали порядка тысячи человек (количество опрошенных). Гром, дымный след, свечение, тяжелые взрывы, землетрясение, ураганный горячий ветер, потемнение горизонта, сотрясение атмосферы, паника животных и птиц - вот еще не полный набор сведений очевидцев, наблюдавших грандиозное явление. Но, оказалось, не так-то просто найти такую «иголку» в глубинах сибирской тайги, хотя «иголка» 30 июня 1908 года возмутила атмосферу Земли.
Благодаря краеведу И.М. Суслову, возглавлявшему в г. Красноярске отдел Севера по инородцам-кочевникам, место падения метеорита было приблизительно установлено. Катастрофа произошла где-то в междуречье рек Чуни и Подкаменной Тунгуски в семидесяти километрах от фактории Анавар. В то время на фактории, кроме тунгусов, находилось несколько русских ангарцев. Они уже бодрствовали, когда приблизительно в семь утра с ясного неба грянул гром. В северной стороне над тайгой что-то блеснуло, а потом пронесся горячий ветер. Под ногами содрогнулась земля - люди падали. Женщины, ушедшие за водой к родниковому ручейку, побросав ведра, в ужасе бежали к домику (к великому моему сожалению этот небольшой домик в два крылечка в начале пятидесятых был разобран).
Первый исследователь Тунгусского метеорита Л.А. Кулик, прибыл на Подкаменную Тунгуску только через девятнадцать лет. Свой поход ученый совершил оленным караваном с проводником эвенком по имени Охчен. Тунгусы, кочевавшие на притоках речки Чамбэ, и сами не имели ни малейшего представления об эпицентре «взрыва». «Однако, где-то там, тайга», - сказал бы тунгус, плохо говоривший по-русски. Самого Охчена я уже не застал в живых, я только видел холмик его могилы в устье р. Чамбэ. В поход с Куликом проводник отправился в полном составе своего многочисленного семейства, чем немало возмутил ученого. Кто не кочевал по тайге, тот не знает, насколько трудны нюльга - переходы по глубоким апрельским снегам, покрытым коркой наста - даркина. Олени выбиваются из сил, пробивая копытами ледяной панцирь сугробов, в кровь ранят ноги. Экспедиция долго добиралась до Лакурского хребта, хотя было покрыто расстояние всего лишь в семьдесят километров. С вершин невысоких сопок была видна долина речки Хушмо, и на противоположном ее берегу белели крутые безлесые склоны. Глубокие снега, блестевшие под весенним солнцем, создавали видимость снежной безлесой страны.
Дальше, на речку Хушмо, проводник отказался идти... Следующий поход ученого к месту падения метеорита был потрясающе примитивен: добравшись кочевыми тропами от фактории Анавар до речки Чамбэ и соорудив плоты, участники экспедиции потянули их против течения по мелководной, со стремительным течением речке Хушмо. К устью ручья Чургим (что в переводе с эвенкийского означает «сочащийся сквозь камни»), склоны которого просматривались с Лакурского хребта во время оленного похода, прибыли на шестнадцатый(!) день, преодолев расстояние в девяносто километров. Впоследствии от перетаскивания плотов отказались. На лодках - шитиках, длинных смоленых сибирских пирогах, расстояние в девяносто километров можно было покрывать без особого труда за два-три дня.
Остановились в устье ручья Чургим. Место окрестили Пристанью. И по сей день стоит там небольшой домик в память о первых экспедициях Л. Кулика. Так получилось, что строителями изб были мои родственники Воронов Наум и Степан Панов. В восьмидесятых годах мне пришлось организовать реставрацию Пристани: перебрать стены, сменить крышу, отреставрировать баню и заново выстроить лабаз...
Нетрудно представить волнение первопроходца. Всем участникам экспедиции хотелось поскорее увидеть «небесный камень». Но первые маршруты по тайге не дали никаких результатов, каменной скалы - так представлял себе Л.Кулик рухнувший в тайгу астероид - не было обнаружено. Более того, деревья были повалены только частично. В основном тайга стояла на корню. Однако веер вывала отдельных деревьев был направлен навстречу траектории полета метеорита и в стороны, что наводило на мысль о взрыве. Примечательна еще одна деталь: на фотографиях, показывающих вывал тайги тех лет, фигурирует одна и та же горушка, сложенная из прочных осадочных измененных вулканической деятельностью пород. Корневая система произрастающих на ней деревьев очень слаба, и деревья падают вниз по крутому склону даже от небольшого ветра. Поднимаясь вверх по ручью Чургим, экспедиция вышла на обширные заболоченные торфяники. Вокруг, по горизонту, виднелись вершины сопок. Позднее вулканологи усмотрели в заболоченной равнине жерло палеовулкана. Всем сопкам и даже небольшим возвышенностям для удобства даны были имена видных ученых. Самая высокая была названа в честь американского геолога Фарринтон, а невысокая горушка, выступавшая в торфяники, горой Стойкович. Благодаря многочисленным необычным названиям, придуманным Л.Куликом, получилась своего рода страна космического пришельца, где впоследствии буйно пустили свои побеги многочисленные гипотезы.
На месте катастрофы на склоне горы Стойкович, была выстроена Заимка Кулика: три избы, лабаз и ледник для хранения продуктов.Единственным ярким объектом, привлекшим внимание ученого, была небольшая, метров тридцать-сорок в диаметре, воронка на торфянике (в честь И.М.Суслова она была названа Сусловской). Здесь и были сосредоточены поисковые работы. Под торфом, как в термосе, на полуметровой глубине сохранялась вечная мерзлота. Было решено через мерзлотный вал кратера пробить траншею и спустить воду в соседнее болото. Труд был изнурительным. Подогревали себя надеждой увидеть на дне кратера - воронки камень...
И вот наступили тревожные минуты - вода стремительно неслась по траншее, в кратере начинало обнажаться дно. Наконец показался какой-то облепленный мхом и илом бесформенный предмет. Все участники экспедиции в разочаровании стояли над неожиданной находкой - перед ними во всей своей красе, плотно влипнув в ил, лежал подобный железу лиственничный пень с корневищами. Шок миновал. Ясно, при падении каменной глыбы от пня не осталось бы и пыли. К величайшему сожалению ученого, аналогичных кратеров на торфяниках больше не оказалось. Но было решено, что злополучный пень могло забросить в кратер воздушной волной после падения астероида. Кулику казалось, что только стоит совсем немного пробурить дно воронки, как бур наткнется на «небесную твердь».
И снова экспедиция, и снова обоз с буровым снаряжением. Путь от Москвы до Заимки Кулика через Красноярск, Богучаны, Кежму, Анавар и Пристань, требовал порой большого терпения и усилий. На дорогу уходила масса времени. На Сусловской воронке выстроили буровую избу. Бурили вручную. Наконец, когда стало ясно, что никаких останков метеорита в вынутой на поверхность породе нет, бурение прекратили. «Где же ты, наш Тунгусский метеорит?» - писал в дневнике Л.А. Кулик. Надо отдать должное упорству ученого. Требовалась аэрофотосъемка района падения метеорита. Для выполнения такой работы у Кулика была договоренность с авиаторами, что они сделают полет от села Кежма до Тунгусского метеорита и проведут аэрофотосъемку. На Заимку прибыл ходок из Кежмы (пройдя около 300 км!) и сообщил Кулику о времени прибытия в Кежму самолета. Кулик, пешком преодолев по таежным тропам этот путь, с месяц ждал обещанный рейс (горючее по Ангаре для заправки самолета везли на лодках). Наконец гидросамолет прибыл, но при посадке на воду о камни пробил поплавок. Полет на Тунгусский метеорит был отменен.
Кулик вернулся на свою Заимку. Но и тут не обошлось без ЧП. При посадке самолета на Подкаменную Тунгуску возле фактории Анавар самолет клюнул носом, хлебнул воды и Леонид Алексеевич, покинув от удара борт, оказался в речке. Отделались испугом, но ученый потерял очки. Местные ребятишки-водолазы сумели отыскать их на каменистом дне Подкаменной. Кулик торжественно поблагодарил ребят и в конце речи, надев спасенные очки, сказал: «Вернув мне очки, вы спасли отечественную науку!»
После неудачи с Сусловской воронкой среди участников экспедиции произошел раскол - предлагали перенести поиск метеорита в район Южного болота. Перенесли. Но небольшие озерца, мерзлотные окна и торфяные холмы также не принесли ничего нового. Метеорит как сквозь землю провалился. Исчез.
Год 1939, последняя экспедиция ученого. В Красноярске возникли затруднения с самолетом до Кежмы. Пришлось убеждать чиновников в том, что в тайге лежат миллионы тонн космического железа, которое необходимо также и для промышленности. Подействовало. Борт выделили. Однако двухмоторный гидроплан был неисправен, и начался ремонт. Во время испытательного полета над Енисеем у самолета, на глазах у готовых к вылету пассажиров, отвалился винт одного из моторов. Заменив немаловажную деталь в машине на новую, до Кежмы долетели благополучно (груза было шестьдесят мест). Дальше лошадьми, вьючным караваном направились на факторию Анавар.
В экспедиции 1939 года принимал участие начинающий, но талантливый художник Николай Иванович Федоров. Позднее он создал десятки красочных полотен-картин, отобразив на них «катастрофу. Летом 1988 года, во время конференции, посвященной Тунгусскому метеориту, его работы были выставлены в Красноярске, где пользовались большим успехом.
Мир тесен: в Москве с Н.И. Федоровым нам довелось жить рядом, благодаря чему мы часто встречались. Нас объединял один интерес: Тунгусский метеорит.
...«Переход был тяжелым,- рассказывал Николай Иванович, - особенно страдали от таежного гнуса. Лошадей мазали дегтем, мазались и сами - другого спасения не было. На стоянках жгли дымокуры. На речке Макикте пришлось даже вернуться на несколько километров обратно от встречного лесного пожара. Остановились в долине речки, место открытое, наблюдали переход всякого зверья: первыми бежали стадами и в одиночку олени, затем пошли лоси, и когда лоси прошли - появились медведи. Звери не охотились друг на друга - отступали от пожара. Вот уж, действительно, огненное перемирие! Беда общая, и закон тайги, как закон джунглей, - не смей нарушать!»
Мы просматривали рисунки, сделанные Федоровым в Кежме, в Анава-ре, я узнавал некоторые лица охотников-тунгусов, в стойбищах которых мне приходилось жить. Не обошлось и без забавного сюрприза: на одном из рисунков села Кежма я узнал наш дом, в котором я появился на свет через три года после зарисовок Н.И. Федорова...
Как я уже говорил, в тайге работало несколько экспедиций. Одним из организаторов таких исследований был геолог Кирилл Павлович Флоренский, в то время занимающийся изучением планеты Марс. Эта экспедиция выполняла задание Комитета по метеоритам АН СССР. Другая, комплексная самодеятельная экспедиция, сокращенно именовалась КСЭ. Каждое лето десятки, а то и многие десятки, в основном студентов - участников КСЭ, брели по тропе Кулика. Работ было проведено много: промывали породы лотками и решетами в надежде найти обломки метеорита, считали в пробах шарики -продукт сгорания вещества в атмосфере, на золу сжигали определенные кустарники, кропотливо отыскивая что-нибудь в сфагнах мхов слоя 1908 года, искали ожоги на деревьях, замеряли силу ураганного ветра и, в конце-кон-цов, точно оконтурили вывал тайги, условно назвав его «бабочкой». Такая «бабочка» рождается опять же от взрыва...
В 1988 году, пролетая на самолете АН-2 от фактории Муторай, что на реке Чуне, на факторию Оскоба на Подкаменной Тунгуске, я увидел в иллюминатор нечто похожее на кратер. Был сильный встречный ветер, и самолет, что называется, полз среди низко несущихся облаков. Чтобы рассмотреть кольцеобразный вал, поросший сосновым бором, времени было достаточно. Высота бортов внутри кратера - метров десять, на дне углубления диаметром метров пятьдесят сквозь снег были видны кустарники - воды, как в озере, не было. Внешние склоны пологие. Был апрель, и тайга была в черно-белом изображении. Летом, когда деревья распустились, во время полета этим же курсом, я не смог рассмотреть это подозрительное углубление. Для меня оно так и осталось под вопросом. Но в этом же 1988 году, пролетая от Муторая на Анавар через Куликовский вывал, не долетая «эпицентра» километров пятнадцать - двадцать, в долине ручья Хаталак мы обнаружили два грязевых кратера-карста и один кратер в самом верховье ручья. Расстояние между кратерами-карстами приблизительно от трех до пяти километров. Их размеры совпадали с размерами Сусловской воронки на «эпицентре».
Хочется отметить еще одну существенную деталь: западнее «Куликовского вывала» - к Мутораю особенно -изобилие карстов, небольших углублений, куда уходит, как правило, по каким-то трещинам вода. Восточнее этого района и далее западнее они почти отсутствуют. В 1974 году я с моим другом охотником-тунгусом вышел на речку Пайгу, в устье ручья под названием Кучаки. К нашему немалому удивлению мы увидали небольшое круглое и очень мелкое озерцо. А удивились мы потому, что озерцо расположилось как-то ни к месту - не бывает в таких местах озер. Но оно было.
Друга моего Венки уже давно нет, но я всегда вспоминаю его - веселого, быстроногого, жизнерадостного, когда мои воспоминания возвращаются к этому затерянному в тайге микроскопическому озерку-воронке. Но самое удивительное это то, что когда я совершенно случайно, работая с картой и проверяя расстояние между какими-то тропами, наложил линейку и соединил с «вывалом» тайги на речке Хуги и кратерами на Хаталаке, то озеро на Кучаки и Сус-ловская воронка на «эпицентре» оказались на линии, проведенной по карте карандашом. Может это чистое совпадение, а может и не совпадение - все эти точки, в общем-то, лежат точно на траектории полета Тунгусского метеорита. Утверждать, что на землю сыпались обломки крошившейся от удара об атмосферу кометы не могу, остановленный одним жестким словом - сомневайся.
Виталий ВОРОНОВ