Сложилась странная ситуация. Найдено место Тунгусской катастрофы. Установлены грандиозные масштабы разрушений. На основании воспоминаний очевидцев выяснено с полной достоверностью, что виновником разрушений было космическое тело, вторгшееся в земную атмосферу ранним утром 30 июня 1908 года. Тысячи людей видели его полет. Круговым веером разбросанная тайга совершенно четко указывала на Южное болото, как на место, где закончил свое странствие космический пришелец.
Но как раз «пришельца», виновника катастрофы, и не удавалось никак найти. Ни одного, пусть крошечного его осколка. За всем этим скрывалась какая-то не только волнующая, но и раздражающая ученых загадка.
Возможно, именно это и послужило одной из причин того, что после 1930 года надолго прекратились экспедиции в Тунгусскую тайгу. Несмотря на упорные просьбы Л.А.Кулика об организации новой экспедиции, в исследованиях Тунгусского дива наступил длительный перерыв. Как отмечает Е.Л.Кринов:
….. «после окончания работ третьей экспедиции в течение нескольких лет на месте падения Тунгусского метеорита никаких работ не производилось. Не были выполнены также какие-либо серьезные камеральные исследования, за исключением обработки наблюдательного материала, проведенной И.С.Астаповичем; эти материалы были опубликованы в 1933 году».
Игорь Станиславович Астапович, ныне профессор астрономии Киевского университета, в 1933 году подверг обработке не только данные экспедиции Л.А.Кулика, но и вообще весь материал наблюдений, относящийся к Тунгусскому диву. В его руках оказались барограммы и сейсмограммы русских и европейских станций, зарегистрировавших приход воздушной волны от Тунгусского взрыва и вызванные этим взрывом землетрясения. На основании акустических и световых явлений, оценки количества поваленных деревьев и другим данным, Астапович впервые вычислил энергию Тунгусского взрыва (1020 – 1021 эрг). Он же оценил по сообщениям очевидцев и другие параметры (физические) Тунгусского тела – его яркость, цвет, форму головы….
Следует отметить, что И.С.Астапович начал изучение Тунгусской проблемы в конце 1928 года. Во время астрономических и геофизических экспедиций 1930-1932 гг. на реках Лене и Ангаре, он собрал новые воспоминания очевидцев, дополненные затем в Иркутске и Ленинграде. Обстоятельная работа И.С.Астаповича явилась первым всесторонним физическим и астрофизическим исследованием загадочного события 1908 года. Статья о его результатах опубликована в «Астрономическом журнале» (№4 за 1933 г.). И сейчас этот труд используется всеми, кто всерьез работает над разгадкой Тунгусского дива. Однако и в статье И.С.Астаповича отсутствие метеоритных кратеров оставлено без объяснений, хотя автор явно убежден в метеоритной природе Тунгусского тела.
Еще в 1927 году Л.А.Кулик настаивал на проведении аэрофотосъемки места падения Тунгусского метеорита. Сверху, с высоты птичьего полета, виднее общая картина разрушений в тайге. По фотоснимкам, охватывающим огромную территорию, легче выявить характер вывала деревьев, направление поваленных стволов, тогда как для небольших наземных экспедиций такая задача очень трудна, а порой просто непосильна.
По разным причинам аэрофотосъемка откладывалась с года на год. Когда Чухновский в 1930 году прилетел за Куликом, провести ее помешала погода. К тому же в это время (середина лета) разросшаяся растительность маскировала тайгу. В 1937 году Л.А.Кулик вместе с аэросъемщиком С.В.Петровым при посадке на Подкаменной Тунгуске потерпели аварию, едва не стоившую им жизни, и на этот раз съемку пришлось отложить.
Только в конце июня 1933 года впервые отснята с самолета площадь в 250 км2
(в радиусе примерно 10 км от эпицентра). Хотя зеленая листва маскировала следы катастрофы, радиальный вывал деревьев, указывающих на Южное болото, на снимках различим без труда. Съемку удалось осуществить благодаря помощи полярной авиации и академика Отто Юльевича Шмидта, проявившего большой интерес к Тунгусскому диву.
Чтобы обработать аэрофотосъемки, нужно, как говорят геодезисты, «привязать» их к местности. Иными словами, съемку с воздуха следует сочетать с геодезическими измерениями на местности. Тогда, отождествив геодезические пункты, можно установить не только масштаб снимка, но и характер искажений, вызванных условиями съемки.
В 1939 году Л.А.Кулик возглавил небольшую четвертую экспедицию в Тунгусскую тайгу. В ее состав, кроме руководителя и еще трех человек, вошел геодезист Н.С.Апрелов, с которым Леонид Алексеевич предполагал провести «геодезическое обеспечение аэрофотосъемки», т.е. измерения на местности, снятой в 1938 году с самолета. Работа эта была проведена, но из-за невысокого качества аэроснимков их обработку до конца осуществить не удалось.
Легко понять Л.А.Кулика, когда он наряду с геодезическими работами, попробовал исследовать дно Южного болота – несомненного, по его мнению, метеоритного кратера.
Эта работа велась до сентября 1939 года. На дне под водой Кулик обнаружил какие-то неровности, следы, по его мнению, метеоритных кратеров.
«Не отрицая того, - читаем мы у Е.Л.Кринова, - что Южное болото, по всей вероятности, является местом падения (точнее – взрыва) метеорита и, более того, считая, что на основании всего имеющегося в настоящее время материала единственно возможным местом падения метеорита можно считать как раз Южное болото, нельзя, тем не менее, признать убедительными выводы Кулика об обнаружении им остатков метеоритных кратеров».
В 1940 году предполагалось продолжить поиски Тунгусского метеорита. Академик А.Е.Ферсман предложил даже спустить воду из Южного болота и рассмотреть, наконец, что делается на дне. Считая, что там «утонули» метеоритные массы весом в тысячи тонн, Кулик предлагал провести магнитные измерения – должны же чувствительные магнитометры отозваться на присутствие огромных металлических масс! Но, увы, все эти проекты «не прошли по сметам», и их осуществление перенесли на 1941 год. А там началась Великая Отечественная война, отвлекшая даже «звездочетов»-астрономов от их космических дел на защиту земного отечества.
В 1940 году, накануне войны, вышла очень содержательная книга И.С.Астаповича и В.В.Федынского «Метеоры» (изд. Академии наук СССР, 1940). Первый из авторов нам уже знаком. Второй, Всеволод Владимирович Федынский, известный советский астроном и геофизик, ныне член-корреспондент Академии наук СССР. В этой книге, пожалуй, лучше, чем где-нибудь, кратко и четко сформулированы основные данные о Тунгусском диве, известные к началу войны. Можно сказать, что в ней подведены довоенные итоги изучения этого необыкновенного явления, названного авторами (еще одно название!) Сибирским метеоритом. Предоставим же слово И.С.Астаповичу и В.В.Федынскому.
В главе «Сибирский метеорит 30 июня 1908 г.» они писали:
«Через несколько кратких мгновений после того, как метеорит ударился о почву, значительная доля его вещества и вещества почвы обратилась в газообразное состояние; силой взрыва эти продукты были выброшены фонтаном вертикально вверх и были видны даже на расстоянии в 450 км в г.Киренске на Лене. Отсюда можно считать, что высота этой огненной струи должна быть более 20 м, если учесть кривизну Земли. Область на поверхности земли, охваченная взрывом, имела диаметр в 20-30 км; здесь все деревья подверглись действию такой высокой температуры, что за короткое мгновение на них исчезли все ветки и остались одни стволы, обожженные на глубину до 1-2 см. Как всегда бывает при таком взрыве, в воздухе возникла так называемая «ударная волна», которая распространилась от точки взрыва во все стороны со скоростью, в несколько раз превышающей скорость звука. Здесь действие этой волны было так велико, что ее напором были повалены деревья на расстоянии в несколько десятков километров во все стороны; даже на большом расстоянии уцелели только те деревья, которые были защищены горами. Туземные шалаши (чумы) были сорваны, эвенки (тунгусы) Иван Потапович, Акулина Мачакугырь, Василий Охчен, далее Чекарен, Чучанча и Налега с семействами сильно пострадали от ушибов. Даже в Вановаре, за 60 км, взрывная волна произвела разные разрушения. Здесь казалось, что полнеба на миг было охвачено огнем; несмотря на яркое Солнце, эта вспышка взрыва была видна в ряде селений на Тунгуске (Кежма, Чадобец, Тетеря) и даже на Лене, на золотых приисках, за сотни километров. Обычно взрывные волны постепенно переходят в звуковые; то же имело место и здесь, причем сила звука была так велика, что его слышали за 700 км от места падения; в более близких деревнях дрожали стекла и различные предметы в домах. Эта звуковая волна была отмечена всеми самопишущими приборами – барографами на метеорологических станциях Сибири, и уже много лет спустя ее нашли на барограммах Ленинграда, Слуцка, Загреба (Югославия), Копенгагена (Дания), Потсдама и Берлина (Германия), Вашингтона (США), и других городов; оказалось, что воздушная волна один раз обошла кругом весь земной шар, при своем прохождении отмечена в Ботавии и вторично через 30 часов – в Потсдаме. Подобное явление было только в 1883 году при взрыве Кракатао – большого вулкана на Зондских островах.
Кроме воздушных волн, взрыв от падения этого метеорита вызвал еще волны в земной коре, так называемые сейсмические; они были зарегистрированы приборами для записи землетрясений (сейсмографами), находившимися в Иркутске, Ташкенте, Тбилиси (Тифлисе) и даже в Иене, в Германии. Скорость распространения и воздушных и сейсмических волн известна (первые – 319, вторых – 3000 м/сек), и поэтому можно было на основании записей приборов определить точно момент падения; по гринвичскому времени это было в 0 час. 16 мин 30 июня 1908 г. Если бы это падение произошло на несколько лет раньше, до изобретения точных барографов и сейсмографов, то множество интересных деталей этого падения, обнаруженных в самые последние годы в СССР и за рубежом, оказались бы утраченными для науки. Если бы метеорит упал всего на 4 часа 48 мин раньше, то в очаге его взрыва пришелся бы тогдашний Петербург, и неизвестно, что бы от него осталось.
Л.А.Кулик из Метеоритного отдела института геологических наук Академии наук СССР положил в 1927-1930 гг. много труда на исследование места падения метеорита. На месте падения было найдено множество интересных вещей. Оказалось, например, что торф, занимавший большую площадь, давлением воздуха был собран в гигантские складки высокой в несколько метров; подпочвенные водоносные слои вскрыты; большие куски торфяных масс были перенесены с места на место; в одном месте в торфах, на глубине в 1 м, была найдена шишка с несозревшими зернами возраста конца июня, попавшая туда при катастрофе. Недалеко от места падения был найден старый тунгусский горн и лабаз (склад), совсем разрушенные. В глинах были найдены мельчайшие остроугольные обломки измельченных взрывом горных пород. К сожалению, с момента падения прошло так много времени, что место падения сильно заболотилось, вырос новый лесок, и сейчас очень трудно восстановить первоначальную картину падения или найти хотя бы следы метеорита. Однако важность дальнейших исследований этого падения дважды подчеркивалась на международных астрономических конгрессах, и перед советской наукой стоит задача довести разрешение проблемы Сибирского метеорита до конца».
Вся довоенная история изучения Тунгусского дива связана с именем Леонида Алексеевича Кулика. В записных книжках Леонида Алексеевича сохранился так и не осуществленный «План работы по извлечению Тунгусского метеорита». Начать это трудное дело он намеревался летом 1941 года.
…. 23 июня 1941 года Л.А.Кулик пришел к секретарю партийного бюро Геологического института и подал заявление о приеме в Коммунистическую партию.
5 июля 1941 года Коммунистическая ополченская дивизия имени Ленина в составе двенадцати тысяч штыков отправилась на фронт. Среди ее бойцов был и ефрейтор почти 60-летнего возраста Леонид Алексеевич Кулик.
Жена Л.А.Кулика Лидия Ивановна сохранила фронтовые письма своего мужа. Вот некоторые из них:
«28.09.1941 г. …. Лагерь. Палатки. Землянки. Величественный Млечный путь над головой. Яркие лучистые камни драгоценным шатром бесценным покрыли Землю, и в несказанной красоте меж ними ровный свет льют и огромный золотистый Юпитер, и тускло свинцовый Сатурн, и зловещий оранжево-красный Марс; он идет впереди всех этих планет: он раньше всех восходит и долго стоит на небе, озаряя объятую ураганом войны и безумия Землю».
«3-4.10.1941 г. Большой привал на подступах к фронту. Полночь октябрьская. Силуэты строений. Мерно жуют кони. Бойцы лежат на земле под заборами и постройками. Глухое предбоевое напряжение: сдавленные голоса, зловещий шепот. И над всем в избыточествующей роскоши блеска – лучезарная смальтово-синяя риза, искрящаяся непередаваемой красоты огнями, о посреди нее, высоко над головой – ровно льющий свой красноватый свет зловещий Марс, бог войны, бог разрушений и изуверства, губитель культур, бог эллинско-латинского пантеона».
«6 октября 1941 года. Дремучий лес. Октябрьская ночь. Узкая лесная дорога забита подводами, передками, орудиями, машинами, лошадьми, бойцами. На опушке бой: трещат винтовки и пулеметы, оглушительно бухают орудия, снопами метеоров просекают воздух очереди немецких трассирующих пуль; впереди гремит и затихает «ура»; в тылу – стоны и первые белые перевязки раненых и мешковатые тела убитых».
Это письмо оказалось последним. Вскоре Леонид Алексеевич Кулик был ранен, попал в плен. После категорического отказа сотрудничать фашисты заключили его в Спасо-Деменский концентрационный лагерь.
В лагере Кулик ухаживал за больными и ранеными. Друзья готовили ему побег. Узнав об этом, немцы бросили его в «барак смерти», переполненный тифозными больными. О последних днях ученого И.Евгеньев и Л.Кузнецова рассказывают так:
«Кулика бросили в холодный подвал, где корчились в бреду тифозные больные. Леонид Алексеевич, увидев вокруг столько несчастных, сразу стал ухаживать за ними, старался хоть чем-нибудь облегчить их страдания. Однако через несколько дней сам слег, подкошенный тифом. Изнуренный голодом организм не выдержал. Четырнадцатого апреля Кулика не стало. Люди, которые были возле ученого в последние дни его жизни, рассказывают, что перед смертью он несколько часов метался в бреду, обращался к родным и партизанам, проклинал врагов, уговаривал кого-то пойти с ним в Сибирь за Тунгусским метеоритом.
Там у меня зарыто восемь пудов сохатины, - шептали его сухие губы. – Там у меня большой клад. Мы поднимем его над тайгой на воздушных шарах…»
После смерти Кулика в дом, где он еще недавно жил, среди ночи постучали. Хозяйка натянула на босу ногу валенки и выбежала в сени:
- Кто? – спросила она с тревогой.
Ей ответили:
- Откройте, я с Большой Земли.
Она отворила дверь. На пороге стоял плечистый человек в летном комбинезоне, в унтах. Через плечо у него был переброшен планшет. Переступив порог и притворив за собой дверь, он сказал:
- У вас находится профессор Кулик? Я за ним…»
…..Война унесла десятки миллионов человеческих жизней. Но она не сломила человеческую волю к Добру, человеческое стремление к Истине…
Тропа Кулика не заросла. После войны по ней пошли другие.