В свете вышесказанного влияние экологического барьера на историю Человечества заключается в том, что каждый уровень технологии (производственная культура) может прокормить определённое число людей и это число достигается достаточно быстро. После этого число носителей данной технологической культуры не растёт до появления новой, более производительной технологии. Таким образом, гипербола с обострением – сумма ступенчатых кривых роста населения в разных районах Земли. Длина (длительность) ступенек (периодов стагнации) при этом не произвольна, а как раз такова, что обеспечивает эмпирическое приближение (2). Очевидно, что периоды стагнации в истории всё короче и короче. В наше время таковых вообще нет, поэтому численность Человечества стала расти по иным законам (но не по гиперболе), которые ещё следует открыть и понять.
Нельзя оставлять без внимания и следующие факты. «Первобытный Человек» находится в равновесии с природой, но поддерживается это равновесие не только природой, но и культурой. Экспоненциальный рост численности соответствует краткому этапу в жизни вида, когда происходит освоение и заселение свободной экологической ниши. Этот этап Человечество прошло ещё на стадии неоантропа и присваивающей экономики (40-12 тыс. лет назад), а затем начался первый экологический кризис и этногенез, связанный с приспособлением человеческих популяций к местным условиям. В некоторых местах возникли культурные ограничители рождаемости, и началась стагнация. Это состояние донесли до нас жители Африки, Америки, Австралии и Океании, изолированные от остального мира.
Начиная с неолита Азия и Европа повсеместно пошли по пути развития интенсивного производства, что эквивалентно расширению экологической ниши Человека не сходя с места. Возросла интенсивность эксплуатации физиологических резервов человека, произошёл отбор морально стойких, дисциплинированных и трудолюбивых людей. По некоторым сведениям при этом значительно выросла рождаемость, но одновременно упало качество и продолжительность жизни.
Мировые религии не решили основных проблем Человечества. В эпоху их господства продолжались кровопролитные войны, страдания, рабский и иной вынужденный труд, мучительные поиски смысла жизни. В силу неравномерности роста, те народы, которые обогнали своих соседей, распространяют свою технологию и религию на новые пространства. Мировые религии, особенно Христианство и Ислам, как нельзя лучше приспособлены к консолидации общества и широкому распространению. Особенно заметно распространение Западной цивилизации в новой и новейшей истории. Это распространение выдаётся ныне за естественный и неотвратимый процесс глобализации, которому активно противостоит исламский мир. На самом же деле глобализация уже давно состоялась. Человечество и мировая экономика представляют собой единую систему. В действительности современные глобализаторы пытаются построить однополярный мир для своих корыстных интересов.
С.П. Капица положил в основу своего исследования [1] демографического процесса именно системность человечества и был совершенно прав для современной эпохи. Но пролонгировать современную системность в прошлое некорректно. Человечество прошлого не является монолитной системой. Хорошо известная европейским историкам эпоха экспансии христианства и ислама порождает впечатление, что всякая местная цивилизация привнесена извне из какого-то культурного центра. Это, иногда неосознанное, умонастроение учёных известно как диффузионизм. Диффузионизм привёл к упорным археологическим поискам соответствий и взаимовлияний в весьма отдалённых ископаемых культурах. В результате такие взаимовлияния были обнаружены и выявлены пути миграций и связей различных народов. Однако единого центра или исходной цивилизации так и не нашлось. Напротив, обнаружены совершенно непохожие друг на друга, развитые и одновременно существующие государства и цивилизации. Они находились на различных этапах технологического развития: от неолита (Центральная Америка) до железа и пороха (Китай). История говорит о том, что все народы Земли способны развивать свою экологическую нишу, культуру и социальное устройство без внешних влияний и применительно к местным условиям. Этот вывод вполне соответствует экологическому подходу, который был принят нами при получении уравнения динамики ниши (12).
Отставшие народы где-то ассимилируются или входят в господствующую религиозную конфессию, а где-то они вымирают или истребляются. Всё зависит от соотношения уровней технологического развития, генетической, культурной и психологической совместимости. Так Америка развивалась с запозданием обеими путями (присваивающим на севере и юге и производительным в Центральной Америке). Это оригинальное развитие было прервано европейцами в XY-XIX веках. Столкновение двух типов обществ (присваивающего и производительного) на территориях России, Сибири, Азии, Африки и Америки демонстрирует разные виды взаимодействий. Интересно сравнить различные христианские нации и конфессии в этих взаимодействиях.
Протестанты США (англосаксы и германцы) попросту уничтожили противостоящее им местное население Америки (хороший индеец – мёртвый индеец) далеко отставшее по уровню генетического, технологического и социального развития от европейцев. Племена с присваивающей экономикой были обречены при встрече с ними. Индейцы Северной Америки не были генетически приспособлены к потреблению спиртного, не понимали развитых торговых отношений, не знали собственности на скот и охотились на него, не понимали антиэкологичного истребления бизонов и карибу – источников пищи, были малочисленны и неорганизованны, не имели государства и политики, не были воспитаны в рамках жёсткой европейской социальной и моральной дисциплины. Остатки их спасаются в резервациях.
Католики Испании уничтожили странные, омерзительные и нечестивые, с их точки зрения, государства и цивилизации Центральной и Южной Америки. Однако народы этих государств остались живы, восприняли язык и культуру завоевателей, метисировали. В Латинской Америке от Мексики до Огненной Земли начался новый этногенез, противостоящий влиянию США. Народы Латинской Америки ещё не сказали своего последнего слова.
Может быть народы Латинской Америки были более цивилизованы и поэтому пережили встречу с европейцами? У них ведь уже были производство, государство, развитая религия, письменность и культура. Но эскимосы Северной Америки были вполне первобытными и благополучно пережили встречу с европейцами. Возможно в Канаде присутствует сильное католическое влияние французов и православное влияние славян. Кроме того, там нет хозяйственной заинтересованности европейцев в источниках существования эскимосов.
Православные русские не уничтожили ни одного народа Севера, Сибири и Дальнего Востока. Колонизация была комплиментарна и благотворна для этих народов, принесла им «свет христианства», железные орудия труда и охоты, письменность, торговлю. Русские не насиловали традиционное состояние местного населения, правительство запрещало спаивание и грабёж. Христианизация не сопровождалась истреблением шаманов и шаманизма. Русские земледельцы не уничтожали охотничьих угодий и сами становились охотниками, а местные народы не охотились на их скот. Они уже имели примитивную производящую экономику, были скотоводами, пасли оленей, переняли у русских содержание коров.
Интересна судьба Русской Америки. Индейцы Аляски, эскимосы и алеуты мирно уживались с русскими казаками и купцами. А в Калифорнии русских не приняли, форт Росс подвергался атакам индейцев, но русские казаки не стали вести с ними истребительную войну и ушли. Возможно и здесь не было сильных экономических интересов тем более, что Россия продала США экономическую базу русской колонизации – Аляску.
Атеисты в лице «безбожной» советской власти начали разрушение традиционного уклада кочевых и охотничьих народов, навязывали оседлый образ жизни, обучение молодёжи в городах в отрыве от традиций. Началось пьянство, моральный распад и вымирание малых народов Севера, Сибири и Дальнего Востока. Возник вопрос о резервациях.
Все эти общеизвестные факты приведены здесь для заострения следующего вопроса. Что первично при встрече пришельцев с аборигенами: идейные основы поведения колонизаторов и аборигенов (религия, идеология) или хозяйственные интересы пришельцев и аборигенов (типы экономики, разница в экономическом развитии)? Мы склонны поставить на первое место конфликт мировоззрений и генофондов, а уже потом хозяйственный интерес.