КОСМОС... Совсем недавно полет в космос был мечтой, сегодня стал реальностью. А скоро космические полеты станут обыденными. Но, чтобы это произошло, надо изучить космическое пространство разгадать его тайны и опасности. Для этого на искусственных спутниках устанавливают бесчисленные приборы. Может быть, этой великой задаче поможет и изучение удивительного события, которое хотя и имеет полувековую давность, но привлекает к себе в последние годы все больше и больше внимания. Речь идет в гигантском взрыве, происшедшем над тунгусской тайгой 30 июня 1908 года.
Читатели «Комсомольской правды» уже знакомы с результатами экспедиции 1958 года. Данные этой экспедиции позволили ученым существенно пересмотреть некоторые теоретические представления о падении и механизме разрушения метеорного тела в воздухе. Разногласия ученых касались лишь деталей явления, для конкретизации которого не хватало фактических данных. Именно в связи с этим и была послана летом этого года новая большая комплексная экспедиция к месту удивительного явления.
Экспедицию организовали Комитет по метеоритам АН СССР и Институт геохимии и аналитической химии АН СССР. В работу включились Почвенный институт, Главный ботанический сад, Институт леса и древесины, Лесопроект, Ашхабадская обсерватория и другие организации. Большую помощь оказала группа добровольцев — энтузиастов изучения космоса, организованная сотрудником Томского медицинского института Г. Ф. Плехановым. В нее входили молодые специалисты и студенты разных городов Советского Союза.
О ходе работы читатели уже знают из очерка Я. Мара «Ученые расспрашивают тайгу», напечатанного в «Комсомольской правде» 24 сентября 1961 года. Моя задача в этой статье — подытожить некоторые результаты.
ДЕРЕВЬЯ, поваленные по радиусу от центра взрыва, — вот главный след, который оставил Тунгусский метеорит на земле. Поэтому лесоводческим работам было уделено особое внимание. Труд многих участников экспедиции, которые долгими днями в таежной глуши «опрашивали» десятки тысяч немых свидетелей 1908 года, принес богатые плоды. Теперь мы получили точные карты поваленного леса. Каждая стрелка, обозначающая направление поваленных деревьев, нанесена математически точно. Она характеризует не только среднее направление повала, но и то, насколько «аккуратно» уложены деревья. Это позволит ответить на вопрос, в каком направлении действовала взрывная волна и какой она обладала силой в каждой точке. «Стрелками» покрыта вся площадь поваленного леса, а это 2000 квадратных километров!
Исследование леса показало, что до 1908 года в этих местах было несколько лесных пожаров, в разное время захвативших разные участки. В тайге недавно погибшее дерево, лишенное хвои, лучше противостоит действию ветра, чем живое, в то время как гнилой стояк падает от самого слабого толчка. В минуту падения Тунгусского метеорита в тайге было очень много подгнившего сухостоя. Можно ли тут говорить о неравномерности поля взрыва? Разумнее предположить, что валился преимущественно подгнивший лес, а лес; никогда не горевший, устоял даже при взрыве, космического гостя. Если это действительно так, то, значит, и энергия взрыва могла быть меньше, чем считали раньше.
Исследование сухостоя в самом центре района показало, что занятая им площадь не настолько велика, как принято было думать. Очевидно, взрыв метеорита хотя и произошел в воздухе, но ниже, чем предполагали.
ОЧЕНЬ интересно было выяснить причины лесного пожара в 1908 году и установить силу светового лучистого ожога, о чем существовали самые противоречивые данные.
Поиски ожога следует вести на живых деревьях (их достаточно много даже в самом эпицентре взрыва), для того чтобы можно было по годовым кольцам установить время повреждения.
Г. М. Зенкин, А. Г. Ильин и другие участники экспедиции установили, что в радиусе 7—9 километров от центра взрыва ориентированные повреждения заметны лишь на сучках, которые в 1908 году были не толще 10—15 миллиметров. Эти сучки не имеют никаких следов обугливания. Сучки, не сорванные взрывной волной, пострадали от ожога лишь слегка. Это говорит о том, что происшедший взрыв не сопровождался выделением концентрированной энергии и по характеру совсем не похож на атомный взрыв. Лучистой анергии едва-едва хватало для того, чтобы воспламенить самые сухие материалы: лесную подстилку, сухую траву, гнилушки.
В 1958 году было найдено, что в районе взрыва деревья растут ускоренно.
Это явление еще изучается В. И. Некрасовым и другими специалистами, но, судя по тому, что оно сопровождает пожары и повал деревьев, происшедшие в другие годы, можно считать, что оно не связано непосредственно с воздействием упавшего тела. Ведь известно, что разрежение, осветление леса и другие простые причины живительно действуют на многие растения.
ДРУГОЙ важнейшей задачей экспедиции были поиски остатков метеорита. Уместно упомянуть, кстати, что все разговоры о повышенной радиоактивности в районе тунгусского взрыва лишены основания, так как тщательная проверка ничего подобного не показала.
Попыткам выделить космические частицы из образцов ила, взятого послойно, с верхушек обломанных старых деревьев и из почв, было уделено наибольшее внимание, но поиски метеоритного вещества оказались делом очень нелегким. Крупные осколки метеорита вообще маловероятны после такого сильного взрыва, который произошел в тунгусской тайге, — его энергию сравнивают с энергией ашхабадского землетрясения, взрыва Безымянного вулкана на Камчатке. Но если даже крупные куски и сохранились, то их сравнительно мало, и найти их можно только случайно. Мелкие же остроугольные остатки метеорита очень трудно отделить в полевых условиях от земных минералов. Какая-то доля вещества должна была испариться при взрыве. Зато та часть небесного тела, которая распылилась в расплавленном состоянии, должна была застыть в воздухе и принять форму мелких капелек-шариков, которые по внешнему виду очень напоминают мельчайшую дробь. Такие шарики обычно встречаются в пылевых следах метеоритов и были хорошо изучены Е. Л. Криновым при исследовании Сихотэ-Алиньского метеорита 1947 года. Отличить метеоритное вещество от земного сравнительно уже легко и по химическому составу.
В пробах, собранных ранее, такие шарики встречались в очень малом количестве (их впервые заметил А. А. Явнель в 1957 году), и не было никакой уверенности, что они относятся к Тунгусскому метеориту, а не являются космической пылью, которая повсеместно выпадает на землю. Было решено, что все же именно они являются пока единственной ниточкой, держась за которую можно подобраться к остаткам метеорита.
При этом мы исходили из того, что все взрывы одного масштаба имеют много сходных черт, независимо от природы взрывающегося тела. Любой крупный взрыв сильно нагревает окружающий воздух, который устремляется вверх, подхватывая продукты взрыва и образуя облако. При крупных взрывах оно поднимается на 10—30 километров и начинает сноситься ветром. Мелкие продукты взрыва могут выпасть далеко в стороне.
Не в этом ли заключается ошибка предыдущих работ? Все стремились искать остатки метеорита в районе эпицентра. А ведь частицы диаметром около 0,15 миллиметра (а именно таковы наиболее «крупные» из известных космических шариков) падают с высоты 12 километровов около двух часов. По данным Института прогнозов, в день падения метеорита дул ветер южного или юго-восточного направления со скоростью 30—40 километров в час. За это время падающие частицы должно было снести на 60—80 километров!
Химический анализ шариков дал около десяти процентов никеля, то есть подтвердил их метеоритное происхождение, так как подобный состав типичен для метеоритов в отличие от земных образований. Шаг за шагом, проба за пробой создавалась картина распыления вещества. Распределение шариков метеоритного происхождения очень совпадает с теоретической картиной падения Тунгусского метеорита. Поэтому трудно сомневаться в том, что на этот раз в руки исследователей попали настоящие остатки «космического гостя».
Понятно, что в эпицентре таких остатков почти не находили. Среднее число частиц на единицу площади возрастает так, что в центре их только одна-две, в 20—30 километрах от эпицентра уже четыре, в 40 километрах — восемь, а в 60—80 километрах — двадцать одна.
И ВОТ первые теоретические выводы. Много данных за то, что Тунгусский метеорит был головой кометы. С точки зрения его состава, вторгнувшееся в земную атмосферу тело должно было состоять из соединения сравнительно мелких железных и силикатных частиц, сцементированных легколетучими льдами из замерзших газов и воды.
При движении в атмосфере такое рыхлое тело должно сильно дробиться, а внезапное испарение газов придает всему взрывообразный характер. Если учесть, что кометные льды включают горючие вещества, которые в состоянии сразу вспыхнуть в кислороде воздуха, то такое дробление должно приобрести лавинообразный характер. У тела в какой-то момент очень резко, скачком должно было измениться лобовое сопротивление, что в свою очередь и затормозило его. Кинетическая энергия при торможении мгновенно превращается в тепловую — происходит взрыв.
Предварительные материалы экспедиции позволяют считать такой механизм взрыва весьма вероятным, что придает им особый интерес: найденные частицы, возможно, являются первым кометным веществом, попавшим в руки человека.
К. П. ФЛОРЕНСКИЙ,
начальник Тунгусской комплексной метеоритной экспедиции.